Призраки на холме

– Она не права. – Аманда поставила бокал и сделала медленный, всеобъемлющий жест, который использовала, играя Просперо, в конце той чикагской постановки «Бури». В рецензии «Трибьюн» написали, что она больше напоминает Норму Десмонд[35], нежели чародея, но Аманда сочла это комплиментом. – Мы – здешние призраки, – заявила она. – Мы актеры и пропускаем духов сквозь себя. Что такое актерское мастерство, по-вашему? Мы возвращаем мертвых к жизни.

– Герои пьесы не мертвы, – сказала Холли. – Они вымышленные.

– Но они и не живые, не так ли? До тех пор, пока мы не призовем их. – Аманда уже произносила эту речь раньше – на занятиях по актерскому мастерству в колледже и на мероприятиях по сбору денег в общественных театрах. Только там ее никто не перебивал. – Мы запоминаем слова, располагаем ритуальные предметы в пространстве, рядимся в особые одежды. И после недель или месяцев подготовки преображаемся. Становимся одержимы. В нас входит нечто иное.

Последние несколько слов она прошипела, переводя взгляд с Холли на Нису и Стиви. Пламя свечи дрогнуло, и она, с радостью отметив про себя завороженное выражение на лице Стиви, продолжала:

– Если вы откроете себя этому – если слова у вас под кожей, и вы чувствуете, как они двигаются одновременно с вами, – вы становитесь сосудом. Веками мы снова и снова возвращаем к жизни персонажей: Клитемнестру и Гамлета, Дуги Хаузера и Прайора Уолтера, Александра Гамильтона и, конечно, твою Элизабет Сойер…

Она повернулась к сидевшей рядом Холли.

– Элизабет Сойер, – повторила она. – Мы возвращаем ее к жизни, мы с тобой…

Она позволила голосу раствориться в тускло освещенной комнате и скромно наклонила голову, ожидая аплодисментов, которые обычно начинались в этом месте.

– Что это? – воскликнул Стиви.

Она подняла голову и проследила за его взглядом – Стиви смотрел не на нее, а на скатерть.

И не только Стиви: все сидевшие за столом раскрыли рот от изумления. Аманда опустила взгляд. По белой ткани расплывалось пятно цвета красного вина или свекольного сока.

«Но не крови, – подумала она, отодвигая стул и вскакивая на ноги, – не крови! Разве это может быть кровь?»

Глава тридцать третья

Аманда отшатнулась от стола. Я подхватила ее, но она отчаянно пыталась оттолкнуть меня на глазах у изумленных Нисы и Стиви. Она много выпила, больше остальных, хотя очень уж пьяной не выглядела. Язык не заплетался, лицо не покраснело. Напротив, оно стало мертвенно-бледным.

Наверное, от смущения. Этот номер про актерское мастерство и одержимость, пронзительные взгляды и хорошо выверенные паузы, чтобы аудитория могла посмеяться и выразить восхищение, – некоторые актеры постоянно так делают, поскольку не в состоянии поддержать обычный разговор. Стиви называет это «смерть от монолога». Сейчас я испугалась, что у нас на глазах случится настоящая смерть.

– Аманда! Аманда, что с вами?

У нее какой-то припадок? Я видела расползавшееся по столу пятно и решила, что это вино, но его было слишком много. Мне казалось, она пролила совсем чуть-чуть. Больше похоже на кровь. Может, она разбила стакан и порезалась?

Я осмотрела ее ладони, обнаженные запястья и предплечья. Крови не заметила.

Аманда глубоко вдохнула и пробормотала:

– Все хорошо. – Она успокоилась, и я отпустила ее. – Честное слово, все в порядке, просто… перебрала вина. Не привыкла пить.

– Конечно, – сказала я и отошла от нее, проверяя, насколько твердо она держится на ногах. – Не хотите пересесть? Ну… куда-нибудь на другое место?

– Нет, благодарю. – Она сделала еще один глубокий вдох и выпрямила спину, словно балерина у станка, выдохнула и закрыла глаза. Открыв их, слабо мне улыбнулась. – Пожалуй, пойду прилягу.

– Конечно. – На часах не было и восьми, но казалось, будто уже поздний вечер. – Я вас провожу.

– Я провожу, – сказал Стиви. – Я человек слова.

С преувеличенной галантностью он протянул ей руку. Аманда помедлила, но взяла ее.

– Все нормально… правда. Но… спасибо. – Она повернулась и внимательно посмотрела на скатерть. – Что это, черт возьми, было? Я пролила всего капельку вина!

– По-моему, какая-то полироль или пятно с дерева под тканью, – сказала Ниса. – Я видела такое на старой мебели. При повышенной влажности иногда проступает старый лак. Моя мама покупает вещи на гаражных распродажах, приводит их в порядок и продает у себя в магазине, – пояснила она Аманде. – И вот, смотрите… – Она убежала на кухню, а когда вернулась, протянула Стиви большой фонарик. – Нашла в буфете. Там их целая куча. Может, нам каждому взять по фонарику?

Стиви забрал у нее фонарик и включил.

– О’кей, туристы, увидимся позже.

Он вывел Аманду из комнаты. Вскоре я услышала, как они медленно поднимаются по лестнице.

Глава тридцать четвертая

Стиви аккуратно держал Аманду за руку, сопровождая ее вверх по ступеням. Вроде с ней все хорошо. Она не пьяна, просто притихла.