Призраки на холме

Однако сейчас все почти волшебным образом погрузились в пьесу. Песни Нисы болезненно желали быть услышанными, словно она только что обнаружила их в каком-то пыльном алькове, заполненном древними нотными листами. Стиви в роли демонического пса Томасина излучал сочетание чувственности и угрозы, от которого по коже бегали мурашки. Даже без грима и костюма он каким-то образом заставил меня увидеть упругие собачьи мышцы под человеческой кожей. Его зубы будто делались длиннее, когда он улыбался и касался рукой щеки Аманды.

Не бойся меня, милая Элизабет. Я слишком сильно люблю тебя,

Чтобы желать причинить тебе боль или напугать тебя.

Если я кажусь ужасным, то лишь тем, кто ненавидит меня – и тебя.

Знаю, твоя любовь ко мне неподдельна. Я видел, как издевались над тобой

Твои мучители, и сострадание привело меня к тебе.

Я здесь из любви к тебе, дабы помочь тебе отомстить

Твоим врагам…

Что до Аманды, то она совмещала боль и страх Элизабет – женщины в годах – и первое желание и сексуальный голод молодой девушки. Я с изумлением наблюдала за ней, пока она, как завороженная, смотрела на Стиви, произносившего условия дьявольской сделки Томасина:

Повели мне уничтожить всякого, кто причинил тебе боль, любезная Элизабет:

Я совершу это быстрее, чем ты сумеешь сделать вдох, при условии,

Что ты вверишь мне тело и душу…

Стиви протянул ей руку, изогнув брови и чуть приоткрыв рот в ожидании ответа.

Но Аманда смотрела не на него. Она уставилась на камин. Из его глубин раздался грохот – отчаянный скрежет ногтей или… когтей, за которым последовал стук, как будто откуда-то с высоты сыпался гравий. Стиви вскочил, когда на решетку вырвались клубы золы. Скрежет сделался громче, более остервенелым. Стиви покачнулся, словно пьяный, и заткнул пальцами уши. Я тоже попробовала встать, но ноги меня не слушались.

«Заслонка, – подумала я, – оно не может выбраться из-за заслонки».

Но ведь Мелисса открыла заслонку…

Пронзительно подвывая, в очаг вывалилась темная масса, силуэт с множеством ног и глаз. На пол рядом с камином, кружась, упало тлеющее полено, и Стиви едва успел пнуть его обратно. Бьющаяся в судорогах тварь пронзительно завопила, развернув длинные ноги и не менее длинные уши. Посыпались искры, которые я ранее приняла за глаза. Тварь оскалилась, растянув губы, напоминавшие почерневшие лепестки. Ниса закричала, когда, выпрыгнув из очага, зверь врезался в ее кресло. Стиви схватил кочергу.

– Не навреди ему! – завизжала Ниса.

Черный заяц бросился прочь из комнаты. Я смотрела ему вслед, чувствуя себя так, как когда слушала рассказ Мэйси-Ли: охваченная ужасом, пьяная, как будто под кайфом.

– Холли!

Кто-то схватил меня за руку. Ниса. Шатаясь, я встала и побежала в главный вестибюль. Окно возле двери оставалось открытым. Без колебаний заяц выпрыгнул через него на веранду.

Я рывком распахнула дверь. Заяц притаился на верхней ступеньке, прижав длинные уши к голове. Вокруг черного меха клубился туман. Нет, поняла я, это не туман, а дым.

Он ранен? «Нельзя допустить, чтобы он пострадал», – в отчаянии подумала я. Почему он продолжает приходить сюда? Я покачала головой и закашлялась, словно это я надышалась дымом.

– Иди сюда, – прохрипела я, протянув руку к дрожащему черному тельцу.

Я стянула с себя свитер, подумав, что смогу закутать в него зверька, защитить его. За спиной послышались торопливые шаги.

– С ним все в порядке? – воскликнула Ниса.

– Господи, не знаю, – простонала я и шагнула поближе к зайцу.

Он отпрыгнул на подъездную дорожку, потом еще раз скакнул и скрылся в папоротниках, окаймлявших лужайку.

Глава сорок седьмая

– Что это было, черт подери? – Громко чертыхаясь, Стиви сбежал вниз по ступеням веранды.

Ниса устремилась в кусты вслед за ним, раздвигая мертвые папоротники и сорняки.

– Ее кролик, – задыхаясь, проговорила Ниса и наконец приостановилась. – Чокнутой дамочки из трейлера.

– Эвадны, – огрызнулась я. – Она не чокнутая, перестань ее так называть.

Ниса покачала головой.

– Это ее фамильяр. Как в пьесе, только у нее не черный пес, а черный заяц.

– Это не фамильяр. – Размахивая палкой, Стиви вернулся на дорожку. – Фамильяр держится ближе к тому, кто его вызвал. Это слуга или раб, как Калибан.

– Животное не может быть рабом, – сказала Аманда.

– Зато демон может, – резко возразил Стиви.

– Не будем путать театр с реальной жизнью, Стивен.

– Не называйте меня так! – Стиви крепче стиснул палку.

Я опять застонала и провела руками по волосам.

– Да хватит вам! Это обычный кролик. То есть заяц. Вот и все.

Ниса обескуражено уставилась на меня.