Продавец туманов. Истории в стихах для городских мечтателей

С горькой гримасой отчаяния осень гуляет по скверу. Памятник чтут за молчание хипстеры и староверы. Вести с кисельного берега, яблоко райского сада. У Несмеяны – истерика, у Василисы – засада. Ванька седлает Горыныча: хочет оттяпать полцарства. Может быть, я тебя вылечу, стану волшебным лекарством. Вечным излюбленным способом: музыкой, сказками, чаем. Для человеческой особи новый виток замечаем. С кислой гримасой уныния ветер живет в занавеске. Скоро покроются инеем реки, леса, перелески. Станут до ужаса голыми энты и старые Груты. Встретишь на улице Голлума – точно ошиблась маршрутом, ночь коротая за вычетом снов, с голубями воркуя. Хтонь у нас только привычная. Просто не держим другую, опровергая любителей всякого разного бреда. В нашей исконной обители каждый воинственно предан. Шастает рать оголтелая, листья по паркам пиная. Может быть, я тебе сделаю кофе. Вода покупная. Для неудачных писателей кофе – напиток осенний. Нынче избыток спасателей и недостаток спасений. Что, моя глупая ижица, ходишь по городу юзом? Осенью марши не пишутся. Осенью пишутся блюзы. Катится на пол горошина, катится небо по Пресне. Разве ты плачешь, хорошая? Это веселая песня.

Лампочка

Алешка в классе не считался трусом. Скорее, он считался смельчаком. Любил роман про Робинзона Крузо. Командовал игрушечным полком. В его ушах звучала канонада былых боев, сражений и атак. Алешка тоже дрался, если надо. Довольно часто. Получалось так. Он дрался, если кто-то мучил кошку, стрелял по воробьям, давил жуков. Вздыхала мама: «Что с тобой, Алешка?» Дед Прохор говорил: «Гляди, каков. Добро, малыш, должно быть с кулаками». Никто не спорил с дедом. Он же дед. Алешка стал носить в кармане камень, потом к нему прибавился кастет. Часами плакал – здорово прижало. Спасая птицу, пропустил звонок. Отец сказал: «Я понимаю. Жалость. Но ты другим до лампочки, сынок. Своя рубашка, мальчик, ближе к телу. Характер закаляется в борьбе. Будь счастлив, мальчик. Очень бы хотелось. Ты помогай, но не в ущерб себе. Дорога, сын, не золотая жила, не выдаст книга правильный ответ». Отлично это в Лехе отложилось: «до лампочки». Короче, нужен свет.

Летела жизнь. И дождик шел осенний, и летний шел, – чего бы не идти? Алешка рос и вырос в Алексея, почти два метра, но без десяти. Он вырос в молодого дикобраза, смешливого, развязного слегка. Гораздо реже ссорился и дрался, завел кота, улитку и щенка. Обычный парень. Правда, с Лехой рядом казалось безопасно и тепло: то угостит соседа виноградом, то вместе с пацанами строит плот. Конечно, каждый день одно и то же, но свет горел у Лехи допоздна. Шептались люди: «Алексей поможет. Да не пошлет, он Лампочка. Не знал?» А Леха хлопотал, звонил подруге, чинил, возил, мотался, залезал. У бога человеческие руки. Ужасно удивленные глаза. Бог стар, он никогда не ездил в Ниццу на премию за непрерывный стаж. Однажды Лешка угодил в больницу – гостинцами питался весь этаж. Еще не умер дед, который Прохор. Дед, проявив недюжинную прыть, сказал: «Кулак без надобности, Леха. Добро – оно умеет просто быть. А я завел недавно попугая». Алешка рассмеялся и размяк. Он до сих пор кому-то помогает. Он Лампочка. Фонарик. Он маяк.

Вот кто-то ловит капюшоном ветер, а кто-то тонет в грусти и дыму. Алешка зажигается и светит, как, видимо, положено ему. И тьма вокруг него глухонемая, как бывший офис или кабинет, глядит на Алексея, понимая: ведь есть он, бог. Не может, чтобы нет.

Санта

В городе N существует одна константа – ждать Санта-Клауса с первых сырых низин. В городе N появился осенний Санта. Сразу, конечно, отправился в магазин за шерстяными носками, едой на ужин. Снял комнатушку, сказал: «Заплачу в четверг». После дождя. Неулыбчив, небрит, простужен. Слишком какой-то непраздничный человек. Вечером часто он в баре сидел за стойкой, требовал крепкого, плавил в стакане лед. В наших реалиях выживет самый бойкий. К стойке тянулись попавшие в переплет. Старший из Клаусов радостней, взгляд добрее, младший угрюм, но уроды в семье нужны.

– Санта, согрейте, пожалуйста, батареи.

– Милый волшебник, создайте другие сны.

– Санта, а если бы мне, ну хотя бы на день, вместо работы – ботанику и физ-ру?

– Санта, свалите, пожалуйста, бога ради.

– Санта, а можно я капельку поору?

– Нет ли у Санты психолога на примете?