Продолжение легенды

Горе тому, кто осмелится полюбить вас! Но Судьбу не выбирают. Чего я боялся больше всего, то и произошло. Мою любовь вы держите как хлыст над моей же головой, а я как пудель в цирке прыгаю через обруч, который поднимается все выше и выше. И мне уже не взять эту высоту.

Я не знаю, что еще вы можете сделать, чего бы я вам не простил. Я не приеду в Париж и не буду надоедать вам своими письмами. Думаю, младшим детям не обязательно знать обо мне, с меня вполне достаточно любви старших детей.

Не отказывайтесь от помощи моего друга, он преданный человек и не хуже меня владеет оружием. С ним вы будете в безопасности на суше и на море.

Ретт Батлер

– Ах, не буду я о нем думать, хватит мне голову морочить. Еще неизвестно, кто из нас держит хлыст. – Скарлетт уже свыклась с мыслью о разводе и решительно готовилась к поездке в Америку.

Миновала зима. Робийяр грустнел день ото дня.

– Я вот, что надумал, – сказал ему Луиджи, – поедем и мы в Америку. Тогда при любых обстоятельствах, разведется графиня или нет, ты сможешь к нам приезжать. Да и она сможет уехать к тебе при удобном случае, оставив детей на нас.

Последнюю ночь перед разлукой влюбленные не сомкнули глаз.

– Не будем пока ничего загадывать и обещать, – сказала она, – это свяжет тебя и помешает найти свое счастье, а я буду мучиться тем, что разбила твою жизнь. Ты мне очень дорог!

– Но не настолько, чтобы стать твоим мужем, – печально покачал головой Анри, – не рассчитывай, что я тебя забуду.

– Я тоже никогда тебя не забуду! Ты самое светлое, самое чистое, что было в моей жизни!

Он подвел ее к окну:

– Видишь ту звезду, самую яркую? Поглядывай иногда на нее, она будет напоминать тебе обо мне, о нашей любви. Поклянись, что вернешься, если с Батлером ничего не получится, что никого другого, кроме меня, не будет. Я буду ждать, сколько бы лет не прошло.

– Клянусь, в этом можешь быть уверен, никто, кроме тебя.

Скарлетт отправила телеграммы деду и мистеру Телфорду с известием, что возвращается, и 5 апреля они отплыли из Европы: Джаннина, гувернантка, Таллиони, Скарлетт, дети и Джакомо с Мартой.

Анри сопровождал их до Гавра. Прощаясь, она нежно поцеловала его в губы на глазах у всех. Он долго стоял на молу вместе с толпой, которая всегда собиралась, когда отбывал океанский лайнер. Казалось, что он унес половину его сердца, что жизнь кончена без нее и детей, что никогда больше он не увидит их. Вспомнились слова романса, который он слышал на вилле Виардо.

Как сон, как поэта живая мечта,

Отрадно явилась она предо мною.

К ней сердце летело, к ней звуки неслись,

И в песню восторга уж стройно сливались, –

Но мимо виденье, на миг озарив

Мне душу сияньем, в край лучший умчалось

Как сон, как поэта живая мечта.

Пароход уже трудно было разглядеть, лишь легкий дымок стелился на горизонте. А он все стоял на набережной, представляя картину, которую начнет писать по приезде в Париж. Любовь Скарлетт невольно оказалась той искрой, которая осталась в нем навсегда, воспламеняя высшую жизнь творчества.

Она тоже долго стояла на палубе, сжимая в руках платок и посылая ему прощальные поцелуи, которые он уже не мог принять, но ей казалось, что он их чувствует. Неужели она больше его никогда не увидит?

– Почему Анри с нами не поехал? – спросила Катрин.

– Он должен рисовать новые картины…

Из Нью-Йорка, оставив там Джакомо с Мартой, они сначала заехали в Саванну. Дед встретил их радушно.

– Я смотрю, вы в Европе времени зря не теряли. Где же твой красавец муж? Опять в бегах? Вернется, не переживай, он любит тебя.

Их отношения были такими же непредсказуемыми, как и его с мадам Соланж в свое время, поэтому ему было особенно приятно наблюдать за внучкой. Она поправилась и еще больше напоминала бабушку. Дети сначала побаивались деда, а потом освоились.

– Где теперь намерены жить?

– Мы еще ничего не решили.

– Как там Анри, не женился? – расспрашивал дед.

Скарлетт, слегка покраснев, рассказала, что он всех покорил в Лондоне, что пользуется успехом у женщин.

– Робийяр, как могло быть иначе? – с гордостью произнес старик. – Значит, жениться пока не собирается. Жаль, что ты замужем, а то бы вернулись к нашим корням и возродили наш род, хотя ничего не имею против Батлера.

Не узнав ничего о Ретте, Скарлетт поспешила в Атланту.

– Разве вы не поедете с нами, Нина? – спросила она перед отъездом служанку.

– Нет, моя дорогая, теперь я вам не нужна и останусь со своим любимым человеком до конца его дней.

– Так вы деда любили?

– Он не всегда был дедом! Не хуже вашего супруга, такой же высокий, статный, да еще в военном мундире.

Скарлетт искренне улыбнулась:

– Что ж, прощайте, Нина! Спасибо вам за все! Думаю, еще увидимся, я вас никогда не забуду.

Когда они уехали, дед довольно потер руки и благодарно посмотрел на мулатку:

– Все получилось, Джанни?

– Все, как вы хотели, господин. Пьер-Рене – чистый Робийяр.

Часть четвертая

I