Продолжение легенды

– Боже мой, ты действительно все продумал! Так захотелось иметь большую дружную семью? Восемь лет назад я мечтала о том же, но тогда тебе свобода была дороже. Что-то изменилось с тех пор или пройдет пара лет, семейные узы покажутся кандалами, и мы опять будем говорить об упущенных возможностях и свободе?

– Абсолютная свобода – это пустота, нежелание утруждать свое сердце, возможность холить свой эгоизм. Что может быть хуже? – вздохнул Ретт. – Разумеется есть личности, которым нужна свобода для чего-то: во имя великой идеи, ради творчества. Большинство же людей ищут свободы от чего-то: от семьи, детей, любви, дружбы, от привязанностей, забывая, как приятно осознавать, что ты всем нужен. Оказывается, Скарлетт, есть своя прелесть в том, что тебя окружают любящие люди, ждут из дальних странствий, неизменно встречают с искренней радостью, считают самым справедливым и авторитетным человеком, прислушиваются к твоему мнению. Этого не так просто добиться, но если удается, то в твоей душе наступает гармония.

– Вот видишь, тебе и без меня хорошо! – заметила миссис Батлер.

– Ты переоцениваешь меня, – обнял ее супруг, – я не столь бескорыстен. Все делалось для тебя и наших детей. Помнишь, ты говорила, что чувствуешь себя веточкой, унесенной ветром, неизвестно куда. Я тоже был такой веточкой, и носило меня по свету из одного города в другой, ни дома, ни семьи, пока не встретил тебя. Я подготовил почву для этих веточек. Теперь от тебя зависит, приживутся ли они здесь, дадут ли корни на этой земле, твоей родной земле, Скарлетт; вырастут ли в мощное дерево, такое, как вот этот дуб, чтобы стать опорой новым побегам.

– Ты уверен, что Скарлетт О’Хара – именно та женщина, которая способна вместе с тобой основать новую династию, дать жизнь новой поросли?

– Я уверен лишь в одном, дорогая: ничто в жизни не бывает случайно и человеку не подвластно разрушить то, что угодно проведению. А что, как ни проведение, вело меня все годы сюда – вглубь суши – со всех портов мира!

Темные глаза ласково взглянули на нее и устремились куда-то вдаль, будто увидели то, что скрыто за синеватой грядой на горизонте…

XV

Вернувшись в Атланту после трех недель сказочного пребывания в Двенадцати Дубах, Скарлетт пришлось долго налаживать отношения с младшей дочерью. Катрин обиделась, что мама уехала и не взяла ее с собой. Это была их первая разлука, которую она ощутила как потерю чего-то очень ей необходимого. Напрасно мать объясняла, что они с папой должны были приготовить дом к их приезду, дочь плакала и не хотела ничего слушать.

– Когда-нибудь я тоже уеду от тебя, а ты будешь плакать и скучать по мне, – в конце концов заявила она.

Скарлетт растерялась, уж очень по-взрослому угрожающе прозвучали слова дочери.

– Что ты с ней нянчишься, – рассердился Ретт. – Вон Элла выросла без тебя и ничего – добрая хорошая девочка.

– Видишь ли, дорогой, моя мама была настоящая леди, казалась мне прекрасным божеством, святой, но как часто я хотела просто поиграть с ней, поозорничать… Мне никогда не стать похожей на нее, зато до сих пор удавалось быть для Катрин самым близким человеком. Она приходила ко мне, раскрывала свои тайны, я не хочу ничего упустить из ее взросления, не хочу, чтобы она боялась меня. Тем более, что исключив мать из своих друзей, она не найдет поддержки у отца. Ты ведь так и не смог полюбить Кэтти?

Ретт виновато отвернулся. Он действительно не испытывал особой привязанности к дочери, относился к ней так же, как ко всем детям, ровно, не потакая, да и она вроде не нуждалась в большем.

– Если честно, Скарлетт, я начал сомневаться, что безмерная всепрощающая любовь родителей идет на пользу детям, убедился в этом на своем примере и на примере шурина. Не хочу, чтобы из нашей Кэт получилась вторая Диана, эгоистичная и бесчувственная! Разумеется, это совсем не означает, что я буду сторониться дочки, просто сейчас ты вытеснила всех из моего сердца, и мне ничего с этим не поделать, – обезоруживающе счастливо улыбнулся Ретт, обнимая жену.

Он вел себя так, как будто она ничего ему не говорила о своем решении расстаться, и у нее не хватило сил противиться этому. Она хотела продолжения сказки, даже когда увидела Телфорда – младшего: черные волосики, черные глазки, носик крошечный, но уже орлиный. Она никак не могла отделаться от чувства, что он похож на Ретта, хотя ведь точно знала, что муж не имеет к этому ребенку никакого отношения.

Зато мисс Элеонора нисколько не сомневалась, что это ребенок Ретта.

– Сынок, что же теперь будет? – чуть не плача, спросила она.

– О чем ты, мама?

– Я о мальчике. Что если зять узнает, кто его отец?

– Он знает и хотел вызвать его на дуэль. Каким-то чудом Ханне удалось отговорить полковника от этой затеи, хотя я уверен – граф не принял бы вызова, слишком труслив.

– Откуда тебе это известно?

– Имели счастье со Скарлетт познакомиться с ним в Лондоне. Если хочешь – поговори с ней.

– Она знает о ваших отношениях с Дианой?

– Мама, когда это было? – коротко ответил Ретт, пресекая дальнейшие расспросы.