Продолжение легенды

– Нет, их роман с Дианой обошелся без последствий, а вот еще одной особе пришлось поволноваться. Он оставил ее, как обычно, не подозревая, что девушка беременна.

– Можете не называть ее имени, я догадываюсь, кто это. Значит, обе достигли желаемого, они обхаживали его еще в Чарльстоне.

– Ей повезло, вскоре нашелся человек, для которого этот ребенок стал родным. Поэтому нам надо навсегда забыть, кому невинное дитя обязано своим появлением.

– Да, дети у него получаются как-то невзначай. Даже я ухитрилась единственный раз в жизни забеременеть, но бог не дал мне радости стать матерью.

– Разве Диего не ваш сын?

– Только по документам, но я люблю его как родного, и мы разлучились лишь совсем недавно, когда он начал служить. Супруг не посвятил вас в историю его рождения?

– Нет, очевидно, я не пользуюсь его доверием.

– Напрасно, вы умеете хранить и свои, и чужие тайны. Правда, он и сам узнал обо всем не так давно, иначе бы нам несдобровать, и в первую очередь мне. Я ответственна за все, что произошло с Розмари. Она жила у меня чаще, чем в отчем доме, но я не заметила, как она повзрослела, и допустила, чтобы девочка влюбилась в ловеласа. Ей было всего шестнадцать лет, когда я застала её в постели с моим любовником, красавцем-поляком.

– Роковой возраст, – усмехнулась Скарлетт.

– Ах, я уверена, она уступила Дэну не ради удовольствия. Наверняка, он лукаво сообщил ей, что вынужден иногда посещать других женщин, но этого можно избежать, если она позволит ему то, без чего мужчины не могут обойтись. И она позволила… Хуже всего, что Дэн не сумел показать ей привлекательность отношений мужчины и женщины, внушил отвращение ко всему мужскому роду. Девочка не испытала ничего, кроме стыда и боли, и до сих пор не может наладить свою семейную жизнь, встретив человека достойного.

– В этом нет ничего удивительного, не забывайте, что она получила типичное для южанок воспитание, когда их оставляют в полном неведении о супружеских обязанностях, вплоть до алтаря. Не у нее одной девичьи мечты о чистой светлой любви разбились о грубые плотские отношения. Большинство женщин не испытывают радости от близости с мужем, воспринимая все, как нечто неприятное и даже постыдное, частые роды довершают их отвращение к семейной жизни. Воспитание мальчиков тоже оставляет желать лучшего. Джентльмены редко щадят стыдливость жен, принимая её за притворство, и далеко не все способны доставить истинное удовольствие.

– Ну, ваш-то супруг не принадлежит к числу таких джентльменов, – уверенно заметила леди Чайзвик.

– О, да, не каждому выпадает удача заполучить в наперсницы умную, опытную женщину, – съехидничала Скарлетт и снова принялась защищать Розмари. – Она сейчас слишком занята ребенком и ей не до любовных забав. Со временем мистер Телфорд будет вознагражден за свое терпение.

– Он ни разу не упрекнул Розмари ни в чем, но полагает, что она все еще не может забыть красавчика Дэниела. И основания тому есть, она не только не стремится доставить мужу удовольствие, но и часто отказывает в обычном исполнении супружеского долга. Приезд Диего, как две капли воды похожего на отца, поверг Уильяма в еще более угнетенное состояние. Пока я здесь, надо будет встретиться и серьезно поговорить с Розмари. Так продолжаться не может.

– Сложная у вас миссия – уладить отношения одних, поддержать других, – в словах сквозил неприкрытый сарказм.

– Приходится, больше некому, мне удалось скрыть все от матери, кстати, она не знает и о наших отношениях с Реттом, – леди Элоиза сделала вид, что приняла последнее высказывание за чистую монету.

– Как видно, родители всегда заблуждаются относительно своих детей. Мистер Телфорд – не исключение, ему тоже ничего не известно о романах своей дочери, если Ханна не проговорилась. Жаль только, что мисс Элеонора не узнает, какой у нее замечательный внук! – посетовала Скарлетт.

– Ничего, она им и так гордится, мы же родственники, хотя и очень дальние. Диего приходится мне племянником в пятом поколении: моя бабушка по отцу и прабабушка Ретта были кузинами. А внуков Норе вполне хватает, как забавно они разделились парами, – заговорила леди Чайзвик о младших детях. – Джон и Катрин, Рен и Бонни, я видела вашу девочку, когда Ретт приезжал в Чарльстон. Не было на свете человека счастливее его.

– Еще бы, это единственный ребенок, для которого его отцовство было бесспорно, чего нельзя сказать о других детях, – попыталась шокировать англичанку Скарлетт, – разве он вам не рассказывал?

– Не думайте, что он посвящал меня в какие-то подробности, да и зачем, достаточно взглянуть на них, чтобы убедиться, чьи это дети. Бонни он любил особенно потому, что она была похожа на вас. Всех детей, в том числе и старших, Ретт всегда считал своими. Вы сами, мисс О’Хара, конечно можете в чем-то сомневаться, только мы с Норой полагаем, внук Джона Леонарда Батлера не таков, чтобы ездить много лет и не покорить понравившуюся ему женщину, пусть и замужнюю.

Леди Чайзвик сделала вид, что не заметила, как порозовели щеки собеседницы.