Продолжение легенды

Джорджиана повзрослела, похорошела, движения стали плавными, плечи и грудь соблазнительно округлились. Теперь Скарлетт не сомневалась в их близости с Бо и со страхом думала, к чему все это приведет. Ретт был, по-прежнему, невозмутим и предоставил им полную свободу. Слуги и гувернантки понимали, что хозяин неспроста пригласил молодого человека – помолвка не за горами, лишь бы невеста не взбрыкнула, уж очень строптива. Жених же наоборот представлялся милым, покладистым и всем хотелось помочь ему, а потому их никто не беспокоил своим присутствием, мисс Элизабет не делала никаких замечаний, лишь Джонни ходил с ними на прогулки. – Ты совершенство, моя принцесса! – восхищался Бо. Не было на свете цветка, с которым бы он не сравнивал свою возлюбленную, подбирая их в тон к каждому ее платью.

Она жадно внимала ему, и тем более странным был ее отказ выйти за него замуж.

– Не хочешь быть всегда рядом со мной, ты не любишь меня?

– Люблю, но как-то по-другому, не так, чтобы замуж.

– Почему же ты позволила мне то, что бывает только между супругами?

– Потому и позволила, что замуж не собираюсь, а тебе ведь это было нужно, да и мне тоже. Ну, кому бы еще я могла довериться, как не своему любимому «братику», кто бы еще смог так приятно, так занимательно обучить недотрогу и дикарку чудной любовной игре?

– Это совсем не игра, Джорджиана! Надо обвенчаться, возможно ты уже беременна. Я принимал меры, но в угаре страсти все может быть…

– Ну уж дети мне сейчас точно ни к чему. Теперь, когда я, наконец, свободная, вполне взрослая женщина, зачем снова загонять себя в рамки, за которые нельзя ступить?

– Позвольте, мадемуазель, узнать, для чего вам свобода?

– Поеду в Европу вместе с Реном, постараюсь прослушать курс в университете…

…и может быть удастся завести роман с каким-нибудь прыщавым студентом, – ехидно продолжил Бо.

– Зачем же мне студент, да еще прыщавый, когда у меня есть ты?

– Я останусь в Нью-Йорке, у меня контракт.

– Когда-нибудь мы все равно встретимся! Ведь нам было хорошо вместе, правда?

Бо чувствовал, что она что-то не договаривает, но не стал допытываться и не пошел к ней на следующую ночь – горечь и обида переполняли душу. Вспомнилось пророчество Джо Фонтейна, что он влюбится в красавицу, которая не будет отвечать ему взаимностью. Бо уложил вещи и совсем было собрался уехать под покровом темноты, как вдруг представил презрительную усмешку Батлера.

– Трусливо убрался, как нашкодивший пес, – скажет он и не поскачет вдогонку, слишком горд. Что ж надо быть достойным такого тестя, пусть и несостоявшегося!

– Я не сумел покорить сердце вашей дочери, – заявил он, смело представ утром перед грозными очами, – и у вас есть повод вызвать меня на дуэль.

– Насколько мне известно за это не стреляют.

– Не за это, за другое: я перешел ту границу, которой надо держаться в отношениях с порядочной девушкой, склонив ее к сожительству. В таких случаях следует жениться, и для меня нет большего счастья, чем назвать Джорджиану своей женой, но она этого не хочет.

– Что же требуется от меня? Помнится, кто-то ратовал за самостоятельность в принятии решений. Неужели теперь надо, чтобы вмешался деспот-отец, сломил ее своеволие и своей властью заставил поступить так, как того требуют традиции?

– Нет, заставлять, конечно, не надо, – вздохнул Бо, – я просто хочу разобраться, что сделал не так. Другие женщины ждали моего предложения, а единственная, которая дождалась, его отвергла. Почему?

– Ах, мальчишка, думает добился всего, а того не понимает, что плотская любовь для женщины значит меньше, чем душевное расположение. Тело можно покорить быстро, но завоевать душу иногда и жизни не хватает, – наблюдал за ним Ретт.

– Может быть, она боится, что я не смогу обеспечить семью? Так, я откажусь от контракта, останусь здесь и буду заниматься хозяйством, – поспешно пообещал Бо.

– Пока в этом нет необходимости… Расскажи, что тебе предлагают в Нью-Йорке? – помолчав, попросил Батлер.

– У меня есть там приятель – богач, прожигатель жизни, бездельник. Мы познакомились с ним на пароходе, потом встречались в Париже, он видел мои постановки на Бродвее, и загорелся идеей создать свой театр.

– Откуда у него деньги?

– Отец – сенатор, брат – заправила на железной дороге.

– Его фамилия случайно не Редфорд?

– Да, Стэнли Редфорд, вы его знаете?

– Знаю старшего – сенатора Брайана. С тем можно было работать, умен, надежен. На что способен младший неизвестно, но почему не попробовать, чем ты рискуешь? Заключи контракт и держи меня в курсе. Предоставим жизни идти своим чередом, и, может быть, ты еще не раз порадуешься, что деревенский роман не закончился женитьбой. Легко любить юную красавицу, но трудно быть вместе до старости, в горе и радости, богатстве и бедности…

– Это не деревенский роман, не приключение, Джорджиана – любовь всей моей жизни, – восторженная, почти детская улыбка осветила лицо Бо, а глаза стали совсем как у Мелани, когда она смотрела на Эшли, влюбленные и прекрасные.

– Тогда, наверное, не стоит всерьез принимать первый отказ и уезжать, хлопнув дверью!