Проект «Платон»

Первая с ногами взобралась на диван. Не раскинувшись, а целомудренно устроившись, и прикрыв ноги пледом. Вторая сидела в кресле, закинув ногу на ногу. Третья пристроилась на краешке стула, по-девически нескладно, но так мило чуть вывернув ступни вовнутрь. Четвёртая стояла, опершись на край стола.

Фонарь в руках Степана заплясал. Затем упал, и погреб погрузился во мрак. Слышно было только как Степана тошнит. Андрей на негнущихся ногах обшаривал стену. Щелчок — и погреб залило ярким светом. Электричество всё ещё питало этот причудливый оазис смерти.

Четыре мёртвые блондинки были как живые. С той величайшей разницей, которую допускает проклятое «как». Потому что они были очевидно мёртвые.

— Они же настоящие, да? Как это сделано? Зачем?! Да что б мне!.. — утирая подрагивающие губы трясущимися руками, бормотал Степан.

Андрей не ответил — он уже карабкался по лестнице обратно — на свет божий. Там, встряхнувшись, как от наваждения, достал мобильник и вызвал криминалистов.

Глава десятая

— Всё! Менты в деле! Отлично! — Воскликнул Антон и, захлопнув ноутбук, вскочил и гоголем прошёлся по кухне.

— Ой, не нравится мне это всё. Ой, как не нравится! — Проканючил Иван.

— Ты девушку-то не пугай, — тихо сказал товарищ, скосив глаза.

В дверном проёме стояла Елена. В кухню ворвался Джо Блэк и стал подсовывать под руку Ивану свою лобастую голову. Елена не выглядела перепуганной.

— Мы прогулялись. У тебя очаровательная соседка. А её пёс — выше всяких похвал. Джентльмен и очень коммуникабельный парень, без претензии всех породистых псов к демонстрации своего превосходства над ублюдками.

— Ублюдки витальней, — сказал Антон и Джо Блэк повернул голову к нему и уставился на него со всей возможной собачьей проницательностью.

— Если полиция меня найдёт, — твёрдо сказала Елена, — мне даже станет легче.

— Никто тебя не найдёт! — Теперь вскочил уже Иван. И, набирая чайник, чуть уменьшил градус взволнованности и сказал, как ему показалось, успокаивающим, может быть даже менторским тоном: — Во-первых, ты не скрываешься! Во-вторых — ясно только то, что ничего не ясно.

— Это, скорее, во-первых! — Вставил Антон, не разрывая связь глаза в глаза с Джо Блэком.

— Да! — Горячо согласился Иван.

Елена переводила взгляд с одного на другого.

— Ты нас узнаёшь? — осторожно уточнил Иван.

— Не говори ерунды! — Оборвал его Антон. — Конечно же, она нас узнаёт! … Сегодня. И вообще, мне кажется, что она такая же, как мы. Разве что немного другая.

Судя по некоторой паузе после «такая же, как» кое-какое прилагательное он не озвучил.

— Иван заварит чай, и мы вернёмся к тому, что было слишком сумбурно изложено, — Антон выразительно покосился на Елену, — и чрезмерно чувственно воспринято вчера! — Он кинул куда более язвительный взгляд на друга. — Вернёмся и постараемся внести хотя бы какую-то ясность!

А вчера было изложено много чего интересного. Увлекательного. И пугающего.

Елена рассказала о себе. Кое-что куда больше роднило её с Иваном и Антоном, нежели с молодыми блондинками. Семейный анамнез. Елена тоже была сиротой, не знавшей ни отца, ни матери, и выросла в детском доме. И единственное, что она знала — у неё был патрон, благодетель, называйте как угодно. Человек, которого она никогда не видела, но который поддерживал её материально. И очень крепко. И её, и детский дом, в котором она выросла. Она была очень способной девочкой, с детства мечтала стать врачом. И не просто врачом, а именно нейрохирургом. С лёгкостью поступив в самый лучший столичный вуз, окончила его с отличием и без труда получила столь престижную специализацию. Елена догадывалась, что и здесь не обошлось без патрона. Учась ещё на втором курсе, она получила на совершеннолетие подарок. Квартиру. «От города — талантливой сироте!» Ага, держи карман шире! Но ни единая попытка узнать кто он, её таинственный щедрый спонсор, не привела к успеху. Со временем Елена прекратила и пытаться. Не хочет проявлять себя? Не хочет объясниться? Ну и чёрт с ним! Или с нею. Елена уже давно не маленькая девочка, мечтающая хотя бы о крохе нормальной человеческой любви. О поцелуе матери, об объятиях отца. Кто-то рождается с дефицитом жизненно важного фермента — вот это действительно горе. А что кто-то там замаливает перед нею свои грехи — не важно. Или откупается от своей совести. Не суть. Она взрослая женщина, у неё есть квартира в Москве, прекрасное образование. И она с головой окунулась в профессию. С головой, руками, сердцем и душой. Вся. Нельзя стать хорошим нейрохирургом, не отдаваясь этому ремеслу полностью. А Елена хотела стать не просто хорошим, она хотела стать самым лучшим нейрохирургом!