Профессия: ведьма

Чихал Лён высоко и тонко. Где-то невдалеке ехидно ухнул филин.

— Нажми на переносицу, — посоветовала я. — Поможет, если не аллергия.

— Значит, не поможет, — Лён аристократически потянул носом. — Кажется, всё. А… а… Нет, точно всё. Она где-то рядом.

— Кто?

— Да поляна, — вампир боком протиснулся меж двух пушистых ёлочек, предупредительно раздвинув колючие лапы. — Ну, ищи свой клад.

* * *

Поляна горела, переливалась крошками живого серебра. Высокие резные листья щекотали ноги. Вихрившиеся в воздухе светлячки сплетали причудливое, мгновенно тающее кружево вокруг цветов на высоких голых стеблях. Бледный свет трёх полупрозрачных лепестков выхватывал из темноты кончики молодых листьев, свёрнутых улиткой. Хрупкие тычиночные нити плавно покачивались под тяжестью продолговатых пыльников. Когда жуки, очарованные светом, пытались присесть на покатые лепестки, судорожно перебирая лапками и крыльями, облачка серебристой пыльцы выпархивали из чашечек цветков и плыли над полянкой, рассеиваясь и угасая.

Завороженная дивным зрелищем, я простояла на краю поляны целую вечность. Пузатый жук мягко ткнулся в моё плечо, сел, сложил крылья и замер, как магическая брошь. Я задрала голову. Рой светляков смешивался с роем звёзд. Я перевела взгляд на Лёна. Жук, неподвижно сидящий у меня на плече, отражался в глазах вампира двумя золотыми точками. Мы стояли так близко, что я чувствовала запах выделанной кожи, исходивший от его потрёпанной куртки. При желании он мог наклониться к моим губам и… или ниже, к шее. Да всё равно! В эту прекрасную ночь я жаждала романтики, как никогда в жизни. Затаив дыхание, я чуть подалась вперёд…

Лён глубоко вздохнул… и захлебнулся безудержным, непрерывным чиханием. Жук вспорхнул, радея за своё здоровье. В довершение всех бед из кустов беззастенчиво вылезло нечто большое, черное и согбенное, невнятно бормочущее себе под нос. Цветы на его пути таинственным образом исчезали.

— Нет, она нас преследует! — возмутилась я, узнавая Келлу.

Травница, кажется, только сейчас обнаружила наше присутствие.

— Привет, малышка… Повелитель?! Вы что, следили за мной?

— Нет, мы на вас случайно наткнулись, — процедила я сквозь зубы. — Вы самая натыкаемая Травница в Догеве!

— Хорошая ночь, правда? — наивно спросила Келла, не замечая, что после встречи с ней ночь перестала быть такой уж хорошей. Уткнувшись в носовой платок, Лён воспроизвёл звук, никоим образом не вязавшийся с романтическим свиданием. — А что вы здесь делаете?

— Клад ищем, — буркнула я. Позади Травницы осталась черная полоса вытоптанного папоротника с ощипанными цветами. Келла собирала только лепестки, оставляя голые стебли сиротливо засыхать среди листвы.

— Шли бы вы домой, Повелитель, — угрюмо предложила Травница, догадавшись, что ей не рады. — Промойте нос соленой водой и выпейте свой отвар, а то совсем расклеитесь. Да и вообще, нечего вам ночью по лесу шляться.

— А это… чхи… не твоё дело! — на диво неприветливо отозвался Лён, выныривая из платка.

Келла гневно блеснула на него глазами. Ничего не сказала, но Лён прикусил губу.

— Воинствующая оппозиция? — шепотом спросила я.

— Хуже. Непрошеная доброжелательница, — вызывающе громко ответил Лён.

— Дурачок, — беззлобно отозвалась Травница, продолжая обрывать хрупкие лепестки. Папоротник, конечно, не имел к ним никакого отношения — цвел особый вид заразихи, паразитирующей на корнях этого легендарного растения. Природу не переделаешь, но иногда она идёт навстречу наивной человеческой вере в чудеса.

Лён надменно передёрнул плечами, решив не обращать внимания на инсинуации какой-то там Травницы. Новый приступ чиха согнул его пополам и заставил обняться с берёзой.

— Может, у тебя скоротечная чахотка? — с надеждой предположила я, зная неплохое заклинание от лёгочной напасти и горя желанием испытать его на вампире.

— Типун тебе на язык! — неподдельно ужаснулась Келла. — Постучи по дереву!

Я послушно стукнула по стволу ближайшей осинки, тонкой и стройной, как черенок помела, и на голову Травнице свалилось растрёпанное воронье гнездо с остатками скорлупы и перьев.

Лён сполз по березе, не в силах бороться одновременно с чиханием и смехом.

Фыркнув, как воспитанная кошка, которой надоели шалости хозяйских детей, Келла тряхнула головой, и гнездо осыпалось к её ногам кучкой прутиков и мха.

— Я нечаянно… — растерянно промямлила я, но Травница уже скрылась во тьме. — Лён, честное слово, я же не знала!

— Верю. И знаешь, в чём самая прелесть? Я тоже. А это великолепно, а-ап-чхи-и-и!!! Всё знать очень скучно, Вольха.

— Не волнуйся, я не дам тебе зачахнуть от тоски.

— Не сомневаюсь. Только уйдём отсюда поскорее, ладно? Мне что-то действительно нездоровится.

Глава 17