«Профессор накрылся!» и прочие фантастические неприятности

Дюбро заметил, как покачивается у окна крупный силуэт директора. Действие таблетки должно было скоро пройти, дезориентация — явление кратковременное. Он мысленно порадовался, что держит в кармане упаковку «Пикса». Впрочем, это не было случайным совпадением; большинство ветеранов принимали «Пикс». Когда постоянно работаешь сверхурочно, на то, чтобы просто напиться, не остается времени, а за появление на работе в состоянии похмелья грозит увольнение. Какое-то светило химической науки побаловалось с алкалоидами и изобрело «Пикс», крошечные бесцветные таблетки с эффектом пятидесятиградусного виски. Они погружали человека в счастливую эйфорию, так полюбившуюся ему с того дня, как он заметил способность винограда к сбраживанию. Это одна из причин, по которой военные труженики соглашались выполнять работу — а ее не было ни конца ни края, и она не давала результата с тех самых пор, как обе нации децентрализовались и окопались. Как ни странно, население в целом даже стало жить лучше, спокойнее, чем до войны. Настоящей работой по планированию и ведению войны занимались только Генштаб и его филиалы. Для узкоспециализированных боевых действий требовались исключительно специалисты, учитывая, что ни та ни другая сторона больше не использовали настоящих солдат. Даже рядовые теперь были металлическими.

Это было бы невозможно, если бы Вторая мировая война не дала мощный толчок науке. Так же, как Первая мировая повлекла за собой развитие авиации, международный конфликт 1940-х, кроме прочего, простимулировал развитие электронных технологий. И когда фалангисты атаковали из Восточного полушария, Западное не только оказалось к этому готово, но и привело в действие свою военную машину с невероятной быстротой и точностью.

Для войны не нужен повод. Вероятнее всего, нападение фалангистов было обусловлено их имперскими амбициями. Они, как и некогда американцы, были смешанной нацией, сформировавшейся после Второй мировой. Социальный, политический и экономический европейский клубок превратился в новое свободное государство. В фалангистах смешалась кровь десятка народов: хорватов, немцев, испанцев, русских, французов, англичан и других. Они съезжались со всей Европы в новую страну с четкими, хорошо охраняемыми границами. Так возник новый плавильный тигель народов.

В конце концов фалангисты стали едины. Их название пришло из Испании, технологии — из Германии, а философия — из Японии. Такой смеси народов свет еще не видывал; черные, белые и желтые варились на большом огне в одном котле. Они провозгласили новое расовое единство; враги, в свою очередь, прозвали их беспородными дворнягами; и трудно было определить, кто прав. Американские колонисты в свое время завоевывали Дикий Запад. А вот фалангистам расширяться было некуда.

Итак, две крупнейшие мировые державы начали многолетнюю войну. Силы балансировали как на качелях, и каждая нация держала нож у бронированной глотки другой. Социально-экономическая сфера обеих стран постепенно привыкла к условиям войны, в результате чего и появились разработки вроде «Пикса».

Производство «Пикса» финансировал Комитет общественной морали при поддержке Департамента психометрии. Были и другие быстродействующие средства, благотворно влиявшие на дух военных работников. Например, «мурашки» — так метко окрестили реалистичные фильмы, провоцировавшие сильные переживания. Программы вроде «Дремы» и «Волшебной страны» частично компенсировали людям отсутствие детей и домашних животных и даже помогали исцеляться от психических заболеваний. Почти любой мог побороть комплекс неполноценности, став пророком в собственном фантастическом иллюзорном мирке, населенном собственноручно созданными существами. Они были не живыми, а электронными, но столь искусно спрограммированными, что многие после того, как «Волшебная страна» оживала под их умелым руководством, отказывались возвращаться в реальный мир. Короче говоря, настоящий рай для эскапистов.

Дюбро наблюдал за Кэмероном. Ему хотелось донести свою точку зрения прежде, чем с того спадет опьянение.

— Нам пора собираться.

— Нам?

— Передумали? — Дюбро изобразил искреннее удивление. — Вы же попросили составить вам компанию.

— Да? Мне казалось, я…

— Вы бы прикрыли окошко. Мало ли что просочится, пока нас не будет.

— В Нижнем Чикаго нет опасных газов, — ответил Кэмерон, смирившись с тем, что от Дюбро не отделаться. — Даже в Промежутках.

— Зато воняет будь здоров, — парировал Дюбро.

— Мы же под землей…

— Как бы ни старались техники, под землей от запахов не скрыться. Но вы же сами изобрели визуализирующие окна. Почему не пользуетесь ими?

Кэмерон задвинул панель на место и устремил взгляд к зеленым холмам под сгущающимися тучами.

— Я не болен клаустрофобией, — сказал он. — Могу месяцами сидеть под землей, и ничего.

— А вот я этим похвастаться не могу.