Читаем Прокачайся! Как применять спортивную психологию в работе и менеджменте полностью

Однако иногда, когда команда знает, что итог предстоящего матча может решаться серией пенальти, она к этому готовится. Правда, в лучшем случае это делается с установкой: «Ладно, ребята, давайте немного поработаем над пенальти, хотя толку от этого никакого». На первый взгляд ничего плохого в такой методике нет, но на более глубоком уровне она посылает сообщение или намек: «У нас могут быть проблемы». Такая ситуация является замечательным примером формирования ожиданий (о чем мы говорили в главе 4), только, естественно, в негативном смысле. Если бы игроки верили в эффективность тренировок и знали, что они успешно отработали пенальти, процент забитых мячей был бы выше. Проблема в том, что они этого не делают.

В процессе тренировочной деятельности успех выполнения ударов определяется главным образом фактом, что ворота большие, а вратарь маленький, то есть априорная вероятность забить пенальти высока. По статистике, показатель реализации пенальти лучшими игроками мужских сборных – на чемпионатах Италии, Франции, Испании, Германии и Англии, а также чемпионатах Европы и мира – составляет 75–85 процентов. Естественно, это средний коэффициент, но можно представить, каким он будет на тренировках, где игроки вообще не испытывают стресса (по идее, он должен быть выше). Давайте возьмем для примера показатель реализации 75 процентов (данные исследования за 2009 год). Он означает, что, если отрабатывать пенальти на тренировках «как бог на душу положит», без какой-либо конкретной модели и эмоционального напряжения, ведущие профессиональные игроки должны забивать как минимум три из четырех мячей.

Однако на соревнованиях, особенно решающих (таких, как финал чемпионата мира), следует учитывать фактор волнения и стресса, снижающий шансы на успех. Решение этой проблемы во многом зависит от тренировочного процесса, но дело в том, что игроки практически не отрабатывают пенальти. Между тем именно подготовка помогает справиться с волнением и стрессом перед выполнением удара.

Проще говоря, игроки не получают ни правильных инструкций о технике выполнения пенальти, ни должной тренировки необходимых навыков. Более того, их даже не учат справляться с волнением и стрессом в подобных ситуациях. Чего же мы тогда ожидаем? Почему мы удивляемся, что даже игроки высокого класса периодически не выдерживают эмоционального напряжения и промахиваются при выполнении пенальти?

Георг Фрозе делит бьющих игроков на два типа: зависимых от голкипера и независимых от голкипера. Выражаясь нашими терминами, снайпер первого типа играет с вратарем, а второй – нет. Идеальный снайпер (или, по определению Фрозе, независимый от голкипера результативный игрок) должен бить туда, где вратари находятся «вне игры», то есть в верхние углы ворот. Обратите внимание, что первая стратегическая инструкция звучит «бить высоко» (то есть в верхнюю треть ворот), так как, даже если игрок пробьет в центральную часть верхней трети, вратаря там, скорее всего, не окажется (как вы помните, в 93,7 процентах случаев вратари прыгают в сторону).

Эта рекомендация подтверждается и последними статистическими данными. К примеру, немецкий спортивный статистик Роланд Лой советует снайперам бить в верхнюю половину ворот, поскольку, согласно его данным, вероятность успеха составляет 99 процентов. Но у меня вопрос: почему бы не бить в верхнюю третьворот, если показатель реализации таких ударов даже выше? Того же мнения придерживается и профессор Ливерпульского университета имени Джона Мурса Том Райли, ссылаясь на результаты недавних исследований: «Точный удар в верхний угол, даже ожидаемый, не будет отбит вратарем. У него просто недостаточно времени, чтобы среагировать, поэтому вероятность гола в этот сектор составляет 100 процентов».

Такой удар можно и нужно использовать как модель для целенаправленной отработки пенальти. Если мы согласимся с тем, что игроки должны доводить до автоматизма свои навыки и реакции в стрессовой ситуации, тогда им нужно предоставить для этого какую-то модель поведения – что я и предлагаю, причем не только в спорте. Отсюда следует то, что для нас, деятелей спортивной науки, более чем очевидно: пенальти на самом деле можно отработать! Но как?

Тренировка бьющих игроков: осознанная отработка пенальти

Я твердо верю в принципы осознанной, или глубокой, практики – концепцию, выдвинутую, изученную и обоснованную профессором психологии Университета Флориды Андерсом Эрикссоном. В своей книге «Максимум» он излагает ее коротко и ясно: «Практика, практика и еще раз практика!» Я не понимаю, почему игроков мирового уровня не заставляют с утра до ночи отрабатывать пенальти и почему это считается бессмысленным. По всей логике вещей и в соответствии со всеми принципами обучения мастерство приходит с опытом. Игроки должны практиковаться до тех пор, пока не станут идеальными, независимыми от голкипера экспертами по забиванию пенальти в верхние углы.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Происхождение альтруизма и добродетели. От инстинктов к сотрудничеству
Происхождение альтруизма и добродетели. От инстинктов к сотрудничеству

Новая книга известного ученого и журналиста Мэтта Ридли «Происхождение альтруизма и добродетели» содержит обзор и обобщение всего, что стало известно о социальном поведении человека за тридцать лет. Одна из главных задач его книги — «помочь человеку взглянуть со стороны на наш биологический вид со всеми его слабостями и недостатками». Ридли подвергает критике известную модель, утверждающую, что в формировании человеческого поведения культура почти полностью вытесняет биологию. Подобно Ричарду Докинзу, Ридли умеет излагать сложнейшие научные вопросы в простой и занимательной форме. Чем именно обусловлено человеческое поведение: генами или культурой, действительно ли человеческое сознание сводит на нет результаты естественного отбора, не лишает ли нас свободы воли дарвиновская теория? Эти и подобные вопросы пытается решить в своей новой книге Мэтт Ридли.

Мэтт Ридли

Психология и психотерапия / Психология / Образование и наука
Миф об утраченных воспоминаниях. Как вспомнить то, чего не было
Миф об утраченных воспоминаниях. Как вспомнить то, чего не было

«Когда человек переживает нечто ужасное, его разум способен полностью похоронить воспоминание об этом в недрах подсознания – настолько глубоко, что вернуться оно может лишь в виде своеобразной вспышки, "флешбэка", спровоцированного зрительным образом, запахом или звуком». На этой идее американские психотерапевты и юристы построили целую индустрию лечения и судебной защиты людей, которые заявляют, что у них внезапно «восстановились» воспоминания о самых чудовищных вещах – начиная с пережитого в детстве насилия и заканчивая убийством. Профессор психологии Элизабет Лофтус, одна из самых влиятельных современных исследователей, внесшая огромный вклад в понимание реконструктивной природы человеческой памяти, не отрицает проблемы семейного насилия и сопереживает жертвам, но все же отвергает идею «подавленных» воспоминаний. По мнению Лофтус, не существует абсолютно никаких научных доказательств того, что воспоминания о травме систематически изгоняются в подсознание, а затем спустя годы восстанавливаются в неизменном виде. В то же время экспериментальные данные, полученные в ходе собственных исследований д-ра Лофтус, наглядно показывают, что любые фантастические картины в память человека можно попросту внедрить.«Я изучаю память, и я – скептик. Но рассказанное в этой книге гораздо более важно, чем мои тщательно контролируемые научные исследования или любые частные споры, которые я могу вести с теми, кто яростно цепляется за веру в вытеснение воспоминаний. Разворачивающаяся на наших глазах драма основана на самых глубинных механизмах человеческой психики – корнями она уходит туда, где реальность существует в виде символов, где образы под воздействием пережитого опыта и эмоций превращаются в воспоминания, где возможны любые толкования». (Элизабет Лофтус)

Кэтрин Кетчем , Элизабет Лофтус

Психология и психотерапия