Проклятие Аскаила

Алекс почувствовал, что чародейка остановилась, и вопреки ее ожиданиям не стал тащить наследницу за собой, а перестал бежать и встал рядом с ней. Его чутье говорило ему, что следует доверять Эниде, даже если это означало, что через несколько секунд их накроет арбалетный залп, а тела разорвут на части чудовища Гнева. Он доверял своему чутью, как доверял и татуировке, которая неожиданным образом напомнила о себе новым приступом боли. Алекс посчитал это знаком — подтверждением тому, что они все делают правильно, и решил принять бой.

Он остановился, встал рядом с Энидой, вытащил вложенный в ножны во время бега меч и приготовился атаковать. Блэкхард позади него снова выругался, взял целой рукой один из серпов и встал по другую сторону от чародейки. Дыхание скьярла выдавало его самочувствие и говорило о том, что ему немедленно нужна помощь, однако ни Алекс, ни Энида не обращали на него внимания. Они стояли впереди него и были заняты своими, гораздо более важными делами, чем неправильно дышавший убийца чудовищ, который, по их мнению, мог выдержать любую боль и справиться с любым увечьем.

— Ты же понимаешь, что если мы сейчас умрем, то Мария найдет способ вернуть нас обоих, и нам придется сильно пожалеть о том, что мы вообще догадались в свое время взять в руки оружие? — нервно спросил Блэкхард, наблюдая за тем, как небольшая армия Гнева останавливается, его арбалетчики выходят вперед, медленно поднимают свое оружие и вкладывают болты в уже натянутую тетиву. Перед ним пронеслась почти вся его жизнь, и он готов был закрыть глаза, чтобы не видеть, как боевые жрецы поднимают свои арбалеты, но не сделал этого, и это позволило ему увидеть, что произошло в следующий момент.

Энида, пытающаяся понять, что это за странная магия приближается к ним с запада, вскрикнула и закрыла свои глаза руками. Она смотрела на мир другим, магическим, зрением, которое позволяло магам видеть потоки энергии и души других людей, и огромная вспышка, внезапно появившаяся в другой части реальности, не видимой обычными людьми, ослепила ее и чуть не выжгла глаза любознательной чародейке. Энида упала на колени и закричала, продолжая закрывать глаза ладонями.

В эту секунду Алекс, плечо которого снова напомнило о том, что он носит на себе знак одного из Первоначал, взревел от боли и осел на одно колено. Он моментально положил руку на свое плечо и сдавил его с такой силой, что причиненная им самим боль на доли секунды ослабила принесенное татуировкой мучение. Перед глазами у него снова возникла белая пелена, а из носа хлынул ручей крови. Алекс был готов потерять сознание, но крик чародейки напомнил почти обезумевшему от боли охотнику, что он не один и не может так поступить. Иначе его ждет участь гораздо хуже смерти.

Блэкхард должен был броситься к ним двоим, но он не смог. Скьярл был настолько заворожен странным явлением, что абсолютно забыл о существовании Алекса и Эниды. Перед его глазами неожиданно возникла стена. Нет, не стена. Это было больше похоже на полотно. На огромное полотно обманчивых иллюзией, которое накрыло жрецов Гнева и заставило их потерять своих настоящих врагов. Блэкхард видел, как они пытаются перебороть огромную орду демонов, моментально переходящую в легион мертвецов, а затем в троллей с далеко севера. Были здесь и другие, неизвестные скьярлу существа, живущие, как он понял, на далеком Востоке, но очень скоро все противники снова превратились в демонов и цикл иллюзий начал повторяться снова. Прислужники Гнева пытались разобраться с ними и не понимали, что каждый раз, убивая врага, они убиваю товарища. Жрецы были поглощены иллюзорным боем и полностью забыли про реальных нарушителей.

«Это все ради Элайны, господин Крон», — услышал охотник голос Лжи в своей голове, как только боль начала отступать. Он сразу поднялся на ноги и посмотрел на неожиданное явление, в котором он среди силуэтов сражающихся жрецов и чудовищ увидел легко узнаваемую фигуру светловолосой чародейки. Алексу показалось, что Элайна отвесила ему легкий поклон, и после этого силуэт исчез, а в голове охотника прозвучали последние слова Первоначала, которые слышал Человек из Кронсмарка. — «Помни о ней, господин Крон, и береги себя ради того, за что она обрекла себя на такую жизнь».

Алекс яростно замотал своей головой, пытаясь выгнать из своей головы образ чародейки, и протянул руку до сих пор сидевшей на земле Эниде. Наследница Гнева неуверенно посмотрела на облаченную в кожаную перчатку ладонь охотника и слегка заторможено приняла его помощь.

— Это что такое? — спросил Блэкхард, когда чародейка поднялась на ноги. Алекс и Энида уже поняли, что именно произошло перед их глазами, но для скьярла все это было неожиданно и загадочно, словно южный снег — в тот день охотник так и не решился сказать добродушному Блэкхарду, что это никакой не снег, а небольшие кусочки кожи — и его любопытство не даст ему собраться, пока он не узнает, что именно их спасло.