Проклятые (СИ)

Шерлок с ужасом осознает, как очередная капелька пота скользит по виску, меняя траекторию к уголку глаза, торопливо смахивает ее тыльной стороной ладони, подхватывает свои вещи и очередной раз сбегает, толкнув плечом наглую девицу. Шерлок мчится в свой номер, закрывается изнутри и около часа проводит под холодным душем, смывая с лица проклятую подводку. Уши и щеки горят, как у перевозбужденного подростка. Шерлоку до невозможности стыдно. Он боится взглянуть Джону в глаза, потому что единственное, что можно там прочитать, это презрение. Шерлок подставляет лицо под холодные упругие струи и ненавидит себя, собственное тело, собственное сердце и собственное имя. Почему он не Мэри? Отчего-то Шерлок уверен, процентов на девяносто, что именно это имя скрыто под браслетом Джона. Шерлок выходит из душа только тогда, когда перестает чувствовать хоть что-то. Он заворачивается в простыню и падает лицом в подушку. Он не желает никого ни видеть, ни слышать. Сон наваливается благословенным забытьем, и даже стук в дверь и телефонные звонки не в силах вырвать Шерлока из его цепких пут. Просыпается Шерлок глубокой ночью от мерных толчков кровати за стеной и вскриков маленькой нахальной аборигенки. Шерлок с ужасом зажимает руки ушами. Он чувствует себя ужасно. Чтобы не закричать, он кусает губы и комкает простыню, боясь услышать низкий протяжный стон, когда Джон наконец-то кончит. Проклятые стены. Почему в этом дорогущем отеле экстра-класса такая плохая звукоизоляция? Они что, стены из пальмовых листов делают? Шерлок накрывает голову подушкой, но все еще продолжает слышать звуки из соседнего номера. Шерлок тихо воет, закусив зубами подушку, и мучительно долго ждет окончания секс-марафона. Столь желанная тишина наступает только под утро. И именно тогда к Шерлоку приходит очередное решение. Долой обнаженную натуру. В нем, Шерлоке, есть много привлекательного, что может очаровать Джона, и танец это именно то, что нужно им обоим. Джон любит танцевать, а Шерлок умеет танцевать. С этой мыслью он наконец-то засыпает.

Весь следующий день, пока Джон отсыпается после очередной оргии, как презрительно про себя Шерлок называет то, что происходило этой ночью, сам Шерлок готовит мизансцену грядущему событию. Он обговаривает детали с метрдотелем ресторана, обсуждает музыкальное сопровождение вечера, выбирает танцевальную пару, которой предстоит развлекать немногочисленных зрителей, пока на сцену не выйдет сам Шерлок. Танцовщиков Шерлок отбирает самых невзрачных, чтобы Джон Ватсон, этот половой гигант с его неуемным сексуальным аппетитом, не соблазнился ни на партнера, ни на партнершу. Их профессиональные качества кажутся в данном случае совершенно неважными. Шерлок самолично удостоверяется, чтобы в числе обслуживающего персонала этим вечером не было женщин. Сколько все эти приготовления стоят Майкрофту, Шерлок даже не считает. Зато считает Майкрофт, присылающий через каждые два часа СМС с пугающим содержанием, вроде «Немедленно прекрати тратить мои деньги, иначе я пожалуюсь мамуле! МХ». Но Шерлок не из пугливых. Он непреклонно продолжает задуманное, боясь одного – не успеть. Когда Джон просыпается, Шерлок, одетый соответственно случаю, идеально выбритый и причесанный непривычно гладко, с помощью геля (на сей раз Шерлок не пользуется декоративной косметикой, хотя блеск для губ и легкие румяна придали бы его лицу больше живости, но предыдущий конфуз с подводкой заставляет сказать твердое «нет» искушению), ждет его в своих апартаментах. То, что Джон придет к нему, не подлежит сомнению. Приближается время ужина, который Джон никогда не пропустит, если у них нет дела. Джон и приходит, зевающий, посвежевший после душа, но отдохнувший и готовый к новым сексуальным подвигам. Так, по крайней мере, Шерлок расценивает жест Джона, поправляющего украдкой, когда он думает, что Шерлок на него не смотрит, ширинку.

- Ну что, ужин? – спрашивает Джон и некоторое время разглядывает Шерлока изумленно. – Ты сегодня какой-то особенный, - замечает он. – Необычная прическа… Тебе, впрочем, идет, - откашлявшись, он смущенно отводит взгляд и для чего-то нервно потирает руки. – Так что, ужин?

Шерлок кивает, наполняясь надеждой на то, что все сложится так, как задумано.

Ресторан уже готов к их приходу: украшен цветами и романтической иллюминацией. На столиках, вместе с цветами стоят зажженные свечи. Оркестр в испанских костюмах наигрывает болеро, а те самые невзрачные танцоры, преобразившиеся в жгучих испанцев, танцуют в ярких костюмах то самое болеро, очень страстно и завораживающе. Джон толкает Шерлока локтем в бок, привлекая внимание к танцполу, сооруженному посреди зала.

- Здорово танцуют, - шепчет он, - сам я ничего, кроме танго, танцевать не умею, но смотреть очень нравится.