Прокурор держит свечу

– Забудь об этом, – посоветовал Селби. – Дело сделано, ты приехал туда и сказал, что сказал. В этот момент там находились только эти два игрока, Тригс и Мадж Трент. Тригс знал, что это звонила Мадж, потому что, видимо, он ее и возил. Неизвестно, понял ли он, кому она звонила и что сказала, но точно знал, что отвозил ее в дежурную аптеку. Поэтому твое обвинение для него не было неожиданным. То, что Трент не решилась позвонить мне из заведения, доказывает – она не хотела, чтобы ее звонок проследили, это во-первых, и, во-вторых, она боялась, как бы кто-то не подслушал ее разговора со мной. Очень этого не хотела. А все это наводит на мысль, что Мадж пыталась что-то скрыть именно от этих двух игроков. И вдруг они услышали, в чем ты ее обвиняешь. Мадж стала это отрицать, но понимала, что игроки ей не поверят. Поэтому устроила показную истерику, убежала к себе в комнату, заперлась. Там она немного поразмыслила и решила сбежать через окно.

– И что же, по-твоему, произошло потом? – поинтересовалась Сильвия.

В этот момент по бетонированному полу застучали чьи-то шаги. Ночной постовой доложил:

– Мистеру Селби звонят из Лос-Анджелеса.

Окружной прокурор взглянул на свои часы, поставил чашку с кофе и бросился в контору, позвав с собой Сильвию Мартин и Брэндона.

Нидхэм сидел у стола, погрузившись в мрачное раздумье. Селби схватил телефонную трубку:

– Алло? Окружной прокурор Селби слушает.

В трубке раздался невероятно громкий, возбужденный голос, который разносился по всему кабинету:

– Это Рокуэй, помощник шерифа из Лос-Анджелеса! С того момента, как вы уехали, мы все время допрашивали Хэндли, и наконец-то он раскололся.

– Мне он не показался таким типом, который вдруг расколется и станет давать правдивые показания, – недоверчиво проговорил в трубку Селби. – Я думал, он будет здорово держаться. Считал, что нам скорее можно надеяться на другого. А что он сказал?

Прокурор бросил быстрый взгляд на Нидхэма, который, казалось, ожидал этого. Его лицо перекосилось в презрительной гримасе.

Селби прикрыл трубку рукой и возбужденно сообщил Брэндону:

– Хэндли признался!

Нидхэм саркастически рассмеялся.

– Почему бы вам не попробовать провернуть какой-нибудь новый трюк? – издевательски спросил он. – Этот номер стар, как мир, от него так и несет плесенью!

Селби сказал в трубку:

– Рокуэй, можете сообщить поподробнее, что он там говорил?

– Понимаете, мы тоже считали Хэндли крепким орешком, но, кажется, он все обдумал и решил, что не будет отвечать за Нидхэма. Словом, вот как все было. Молодой Стэплтон вел автомобиль, когда был сильно под мухой. Это было в Сан-Диего. Он наехал на молодую женщину и сбил ее с ног, после чего страшно испугался и смылся с места происшествия. Женщина умерла. Ее отцом, оказывается, был тот самый тип, который путешествовал автостопом, труп которого вы обнаружили в автокемпинге.

Старик разговаривал с дочерью в больнице и узнал от нее достаточно, чтобы получить представление, из какого штата была эта машина, как она выглядела. Он стал бродить по окрестностям Мэдисон-Сити, разыскивая этот автомобиль, и только вчера вечером обнаружил его в гараже около «Пальмовой крыши». Старик принялся осматривать машину в поисках следов столкновения и пытаясь узнать имя ее владельца из его водительских прав. Он не был до конца уверен, что это та самая машина, потому что к тому времени Стэплтон ее уже продал и теперь на ней были другие номера.

– Да-да, – взволнованно подтвердил Селби. – Все пока сходится. Давайте дальше!

– А тут приезжают Хэндли и Нидхэм. Тригс намекнул им, что у него будет пара простаков, которых можно обчистить в карты. Первым приехал Нидхэм и заметил, что какой-то парень возится в машине. Сначала он решил, что этот бродяга хочет ее угнать, поэтому заорал на него. Ну а тот рассказал Нидхэму, в чем дело. Сообщил, что его зовут Уоткинс, что он нашел машину, которая сбила его дочь, вот теперь собирается позвонить в полицию, ну и все в этом роде. Он был страшно возбужден.

Конечно, может, здесь не совсем все точно, потому что Хэндли хочет себя выгородить, но он заявил следующее. У него с Нидхэмом была целая куча долговых расписок молодого Стэплтона. Они понимали: если Стэплтон попадет в тюрьму за этот наезд на человека, то его отец и не подумает оплатить расписки сына. Так что, чтобы заполучить свои двадцать тысяч долга, им было необходимо избавить молодого Стэплтона от тюрьмы, тогда он сможет выманить деньги у старика. И даже на это потребуется время. А у них еще было соглашение, по которому Стэплтон обязался отдать им свою часть будущего наследства, и они напридумывали кучу планов насчет его наследства. Именно все это и заставило Хэндли дать показания: он говорит, что не собирается быть козлом отпущения. Оказывается, они знали, что Стэплтон продал свою машину, потому что играли с ним уже месяца полтора.