Прометей № 4

„Так „Бристоль“ выглядит сегодня. В левой части снимка можно заметить „Гранд отель“, куда в то самое время, о котором говорилось на процессе, можно было попасть через дверь, сообщающуюся с кондитори „Бристоль““, вследствие чего иностранцы считали „Бристоль“ отелем».

На слушаниях комиссии Дьюи фото из «Арбейдербладет» было встречено гробовым молчанием. К вопросу о причинах такой реакции мы вернёмся позднее. А сейчас пойдём дальше, чтобы обсудить то же фото, но напечатанное в «Совьет Раша тудэй».

Фотография из «Совьет Раша тудэй», на которой показаны кафе «Гранд отель» и «Бристоль». В левой части снимка можно увидеть вывеску «Гранд отеля». Источник: Soviet Russia Today. 1937, March. P.7.

Текст, помещённый рядом с фотографией, уже цитировался чуть выше. Но теперь можно видеть: его содержание не отвечает действительности. По утверждению «Совьет Раша тудэй», на фото показаны «Гранд отель» и «кондитори „Бристоль“» как они выглядели и в 1937-м, и в 1932 годах. В действительности же снимок запечатлел взаимное расположение гостиницы и кондитерской в 1937-м, но никак не в 1932 годах.

Сравним теперь представленные комиссии Дьюи показания под присягой с имеющимися в нашем распоряжении первоисточниками.

Ясно: показания Эстер Филд под присягой нужно признать неправдивыми. Её заявление о существовании в 1932 году какого-то другого кафе, связанного с гостиницей, беспочвенно. Первичные источники однозначно свидетельствуют: кроме «Бристоля» никакое другое кафе в 1932 году с «Гранд отелем» не сообщалось. А в 1937 году вообще не стало и кафе, связанного каким-то образом с гостиницей. В показаниях Эстер Филд описана ситуация, не существовавшая ни в 1937-м, ни в 1932 годах.

В целом то же относится и к показаниям Викельсё Йенсена. Он писал о газетном киоске и двух магазинчиках, располагавшихся в промежутке между гостиницей и «Бристолем». Что соответствует состоянию на 1937 год. Как явствует из адресной книги, в том году в одном доме с гостиницей по Вестерброгаде, 9A, размещались газетный киоск, парикмахерская и фотомагазин.

По словам Гольцмана, его встреча с Троцким состоялась в 1932 году, т. е. когда взаимное расположение гостиницы и кафе было иным. Этот факт Йенсен признаёт в показаниях. Однако в пояснениях к чертежу из «Арбейдербладет» он вновь путает ситуацию 1932 года с тем, как дело обстояло в 1937-м. Зато утверждение Йенсена, что хозяин «Гранд отеля» слал мужем владелицы «Бристоля» подтверждается записью в адресной книге, где Аксель Андресен указан как собственник одновременно и гостиницы, и кафе-кондитерской[335].

6.4. Возможные объяснения заявления Гольцмана об «отеле „Bristol“»

Можно сформулировать три гипотезы, которые позволяют объяснить причины появления заявления Гольцмана о его встрече с Седовым в «отеле „Бристоль“»:

– Показания Гольцмана сфабрикованы НКВД, и следователи принудили его выступить с ложными признаниями на процессе.

– По неизвестной причине Гольцман выдумал эпизод с «Бристолем».

– Гольцман говорил правду, но почему-то посчитал, что «Гранд отель» и есть «отель „Бристоль“».

Рассмотрим сначала первую гипотезу. Если верить Александру Орлову, роковая ошибка произошла из-за того, что следователи, фабрикуя показания Гольцмана, перепутали Осло и Копенгаген, полагая, что норвежский отель «Бристоль» находится в столице Дании. Теперь мы можем исключить такую гипотезу как несостоятельную[336]. И вот почему.

Если предположить, что вся история с «Бристолем» сфабрикована на Лубянке, а Гольцман на процессе только повторил то, что чекисты хотели вложить в его уста, то это означало бы: (1) в НКВД выдумали наличие некоего несуществующего отеля с именем «Бристоль», указав, что (2) отель находится где-то неподалёку от центрального железнодорожного вокзала в Копенгагене. Но нашлась настоящая гостиница, (а) расположенная неподалёку от вокзала, и (б) в непосредственной близости от неё существовало кафе, которое, как выясняется, (в) называлось «Бристоль», о чём говорит (г) хорошо заметная вывеска, где крупными буквами было выведено: «БРИСТОЛЬ»; тогда как расположенный чуть правее (д) вход в гостиницу не имел какого-либо знака или указателя, удостоверяющего, что перед нами вход в гостиницу. Вдобавок (е) отель и кафе-кондитерская внутри здания сообщались друг с другом проходом через дверь, а кроме того, (ж) оба заведения принадлежали одному и тому же владельцу, так что при возникновении у клиентов какой-либо путаницы, вряд ли она доставляла хозяину серьёзные неудобства.

Не слишком ли много совпадений? Только на этом основании мы можем опровергнуть гипотезу о фабрикации истории с «Бристолем» в НКВД.