Пропавшая сестра

Белл кивнула. Ее все больше настораживал этот неожиданный визит Глории.

– Вы же так и не знаете, на кого он работает.

– Он журналист.

– Так он говорит, но ему нельзя верить. Вдобавок он американец.

Белл досадливо вздохнула:

– И что в этом такого?

Глаза Глории вспыхнули, а уголки рта презрительно опустились. Жест был едва заметным, однако весьма красноречиво указывал на предубеждения миссис де Клемент. При всем своем показном бунтарстве Глория до мозга костей оставалась англичанкой, уверенной в превосходстве этой нации.

– Подумайте о последствиях отношений с человеком вроде него, – сказала Глория.

– О каких последствиях?

– Начнем с того, что он подведет вас и глазом не моргнет.

– А другие последствия?

Глория тряхнула головой и пожала плечами, словно недостатки Оливера были совершенно очевидны.

– Глория, вы напрасно беспокоитесь обо мне. – Белл вздохнула. – Со мной все в порядке. Скажу вам больше: я узнала, что моя мать была абсолютно непричастна к исчезновению Эльвиры.

Глория опустила глаза. Чувствовалось, она немного нервничает.

– Откуда вы это узнали?

Подумав, Белл решила ничего не рассказывать о бомбе и ответила уклончиво:

– Это долгая история.

Между тем Глория не думала отступать и упрямо гнула свою линию:

– Дорогая, вам нельзя здесь оставаться. Вы знаете, какие сплетни поползут, когда узнают, у кого вы живете. Перебирайтесь ко мне. До возвращения в Англию поживете у меня. Там вам будет гораздо уютнее.

– Мне надо подумать.

– Я хочу, чтобы вы ушли отсюда вместе со мной.

– Я же сказала, мне надо подумать.

– Тогда я еще до вечера вернусь за вами. А теперь… – Глория окинула взглядом гостиную, – расскажите о ваших мандалайских приключениях.

Белл принялась подробно рассказывать о плавании по реке и о полете на воздушном шаре. О Мандалае она говорила предельно скупо, сказав лишь, что поиски следов белого младенца не дали результатов. Рангунские беспорядки показали ей, что жизнь здесь далеко не безопасна, и теперь она подумывает о возвращении в Англию. Глория кивала. Если она решила уехать, Эдвард достанет ей билет на ближайший пароход.

– Каким бы ни было ваше решение, мы с Эдвардом обязательно вам поможем, – добавила Глория. – Но, Белл, я вынуждена снова повторить то, что уже говорила. Вы должны съехать от Оливера. Он опасен.

– Вы знаете о нем что-то такое, о чем до сих пор мне не рассказывали?

– А того, что я рассказала, вам недостаточно?

Безапелляционность Глории заставила Белл вздрогнуть. Ее щеки снова вспыхнули, уже от раздражения. С нее довольно.

Видя все это, Глория покачала головой, изображая удивление.

– Я всего лишь забочусь о вашей безопасности, – сказала она, драматично воздев руки.

Глория не привыкла, чтобы с ней спорили. Но Белл встала на защиту Оливера. То, что связывало их, побудило ее защищать любимого мужчину.

– Вы ошибаетесь насчет Оливера. Он хороший человек. И я ему доверяю.

Женщины пристально посмотрели друг на друга, затем Глория изогнула бровь и глубоко вдохнула, словно говорила с упрямым ребенком:

– Как вам угодно. Не будем ссориться. Мое предложение остается в силе. Как я сказала, не поворачивайтесь спиной к вашим настоящим друзьям.

Белл отвела взгляд. Глория ей нравилась и даже вызывала восхищение. Остроумная, всегда готовая прийти на помощь. Но сейчас Белл душила злость на эту женщину, и она едва сдерживалась.

Пока Глория курила вторую сигарету, Белл мысленно просматривала их отношения, начиная со встречи на корабле. Тогда внимание Глории ей льстило, однако сейчас Белл все сильнее захлестывало недоверие к этой женщине. Так ли уж бескорыстна была предложенная Глорией дружба? Или Глория намеренно подружилась с ней, когда узнала фамилию Белл?

И эти назойливые утверждения Глории, что Оливеру нельзя доверять. Белл уже не могла их слышать. Она сердито тряхнула головой. Напрасно Глория думает, будто доверие к Оливеру вызвано наивностью и недостатком жизненного опыта. Белл не позволит себя переубедить. Глория не имела права бесцеремонно являться сюда, да еще требовать, чтобы Белл оставила Оливера.

– Думаю, вам лучше уйти, – наконец сказала Белл, умело скрыв дрожь в голосе.

Их дружба с Глорией дала трещину. По правде говоря, Белл уже не знала, что за человек на самом деле Эдвард и что замышляет. То же относилось и к его сестре.

Глава 47

Диана, Минстер-Ловелл, 1928 год