Читаем Прощай, оружие! полностью

"And the priest was locked up," Rocca said, "because they found the three per cent bonds on his person.- И священника посадили за решетку, - говорил Рокка, - потому что нашли при нем трехпроцентные бумаги.
It was in France of course.Это было во Франции, конечно.
Here they would never have arrested him.Здесь бы его никогда не арестовали.
He denied all knowledge of the five per cent bonds.Он утверждал, что решительно ничего не знает о пятипроцентных.
This took place at Bйziers.Случилось все это в Безье.
I was there and reading of it in the paper, went to the jail and asked to see the priest.Я как раз там был и, прочтя об этом в газетах, отправился в тюрьму и попросил, чтобы меня допустили к священнику.
It was quite evident he had stolen the bonds."Было совершенно очевидно, что бумаги он украл.
"I don't believe a word of this," Rinaldi said.- Не верю ни одному слову, - сказал Ринальди.
"Just as you like," Rocca said. "But I am telling it for our priest here.- Это как вам угодно, - сказал Рокка. - Но я рассказываю об этом для нашего священника.
It is very informative.История очень поучительная.
He is a priest; he will appreciate it."Он священник, он ее сумеет оценить.
The priest smiled.Священник улыбнулся.
"Go on," he said. "I am listening."- Продолжайте, - сказал он. - Я слушаю.
"Of course some of the bonds were not accounted for but the priest had all of the three per cent bonds and several local obligations, I forget exactly what they were.- Конечно, часть бумаг так и не нашли, но все трехпроцентные оказались у священника, и еще облигации каких-то местных займов, не помню точно каких.
So I went to the jail, now this is the point of the story, and I stood outside his cell and I said as though I were going to confession,Итак, я пришел в тюрьму, - вот тут-то и начинается самое интересное, - и стою у его камеры и говорю, будто перед исповедью:
'Bless me, father, for you have sinned.""Благословите меня, отец мой, ибо вы согрешили".
There was great laughter from everybody.Все громко захохотали.
"And what did he say?" asked the priest.- И что же он ответил? - спросил священник.
Rocca ignored this and went on to explain the joke to me. "You see the point, don't you?" It seemed it was a very funny joke if you understood it properly.Рокка не обратил на него внимания и принялся растолковывать мне смысл шутки: - Понимаете, в чем тут соль? - по-видимому, это была очень остроумная шутка, если ее правильно понять.
They poured me more wine and I told the story about the English private soldier who was placed under the shower bath.Мне подлили еще вина, и я рассказал анекдот об английском рядовом, которого поставили под душ.
Then the major told the story of the eleven Czecho-slovaks and the Hungarian corporal.Потом майор рассказал анекдот об одиннадцати чехословаках и венгерском капрале.
After some more wine I told the story of the jockey who found the penny.Выпив еще вина, я рассказал анекдот о жокее, который нашел пенни.
Перейти на страницу:

Все книги серии Хемингуэй, Эрнест. Романы

Прощай, оружие!
Прощай, оружие!

После окончания учебы в 1917 г. Хемингуэй хотел вступить в армию, чтобы участвовать в первой мировой войне, однако из-за травмы глаза призван не был и вместо этого в 1917–1918 гг. работал корреспондентом в канзасской газете «Star». Шесть месяцев спустя он уезжает добровольцем в воюющую Европу и становится шофером американского отряда Красного Креста на итало-австрийском фронте, где в июле 1918 г. получает серьезное ранение в ногу, несмотря на которое сумел доставить раненого итальянского солдата в безопасное место. За воинскую доблесть Х. дважды награждался итальянскими орденами. Находясь на излечении в госпитале, Х. влюбляется в американскую сестру милосердия; через десять лет эта любовная история, а также военный опыт легли в основу его романа «Прощай, оружие» («A Farewell to Arms», 1929).Одна из самых удачных работ Хемингуэя, роман «Прощай, оружие!» – история любви на уровне отдельно взятых судеб, но также и повествование о поиске смысла и уверенности в мире.

Эрнест Миллер Хемингуэй

Языкознание, иностранные языки

Похожие книги

Структура и смысл: Теория литературы для всех
Структура и смысл: Теория литературы для всех

Игорь Николаевич Сухих (р. 1952) – доктор филологических наук, профессор Санкт-Петербургского университета, писатель, критик. Автор более 500 научных работ по истории русской литературы XIX–XX веков, в том числе монографий «Проблемы поэтики Чехова» (1987, 2007), «Сергей Довлатов: Время, место, судьба» (1996, 2006, 2010), «Книги ХХ века. Русский канон» (2001), «Проза советского века: три судьбы. Бабель. Булгаков. Зощенко» (2012), «Русский канон. Книги ХХ века» (2012), «От… и до…: Этюды о русской словесности» (2015) и др., а также полюбившихся школьникам и учителям учебников по литературе. Книга «Структура и смысл: Теория литературы для всех» стала результатом исследовательского и преподавательского опыта И. Н. Сухих. Ее можно поставить в один ряд с учебными пособиями по введению в литературоведение, но она имеет по крайней мере три существенных отличия. Во-первых, эту книгу интересно читать, а не только учиться по ней; во-вторых, в ней успешно сочетаются теория и практика: в разделе «Иллюстрации» помещены статьи, посвященные частным вопросам литературоведения; а в-третьих, при всей академичности изложения книга адресована самому широкому кругу читателей.В формате pdf А4 сохранен издательский макет, включая именной указатель и предметно-именной указатель.

Игорь Николаевич Сухих

Языкознание, иностранные языки
Нарратология
Нарратология

Книга призвана ознакомить русских читателей с выдающимися теоретическими позициями современной нарратологии (теории повествования) и предложить решение некоторых спорных вопросов. Исторические обзоры ключевых понятий служат в первую очередь описанию соответствующих явлений в структуре нарративов. Исходя из признаков художественных повествовательных произведений (нарративность, фикциональность, эстетичность) автор сосредоточивается на основных вопросах «перспективологии» (коммуникативная структура нарратива, повествовательные инстанции, точка зрения, соотношение текста нарратора и текста персонажа) и сюжетологии (нарративные трансформации, роль вневременных связей в нарративном тексте). Во втором издании более подробно разработаны аспекты нарративности, события и событийности. Настоящая книга представляет собой систематическое введение в основные проблемы нарратологии.

Вольф Шмид

Языкознание, иностранные языки / Языкознание / Образование и наука