Прощай, творение

Страх мешается у Артема с восторгом, он подходит ближе, касается одного из золотых листьев и чувствует биение. В жилках листика пульсирует кровь. Артем отшатывается, натыкается на Ливию. Ливия смотрит на дерево со смесью ностальгии и чего-то неясного, совершенно непохожего на ее обычные эмоции.

- Что это? - спрашивает Артем.

- То, с чего мы начали строить наш дом.

Они идут еще некоторое время, и вскоре Артем видит впереди средневековый замок, разбитый временем, но все еще по-своему красивый.

- Странно, - говорит Артем. - Что вы начали строить ваш дом не во-о-н там.

Артем указывает на замок, а Ливия мотает головой, говорит:

- Надеюсь, что я научу тебя хотя бы сходить за умного однажды. Прежде чем сама эта земля позволила бы нам построить здесь наш дом, мы должны были принести ей жертвы.

И тогда до Артема доходит, он сглатывает, потом спрашивает шепотом:

- То есть, эти черепа...

Ливия пожимает плечами, но в движении у нее появляется что-то болезненное. Она тянет его за руку, ведет через прекрасную поляну, которую ласкает лунный свет. Но перед глазами у Артема стоит только дерево с человеческими черепами вместо плодов.

- Да, эти черепа - жертвы, которые мы приносили этой земле прежде, чем начать строить дом. Каждый год, пока ветви его не стали плодоносить.

- А вы выбрали случайное дерево?

- Нет, мы вырастили это. Оно магическое, специально для жертвований. Чтобы вырастить его, Раду пришлось отсечь себе член, - рассказывает Ливия, голос у нее рассеянный, но вполне спокойный.

- Что?!

- Не переживай, он способен отращивать себе органы.

- Что?!

- Я же говорила, он странный.

Некоторое время они молчат, потом Артем спрашивает, что за огоньки горят в черепах и почему они такие алые. Ливия отвечает, что это разозленные души, запертые внутри. Артем решает, что информации ему пока что хватит. И что стоит научиться не получать, задавая вопросы, сенсационные откровения. Но следующий вопрос не удерживается у него на языке:

- А это кто?

- Местные коровы. Не удивлюсь, если они за шестьсот лет никуда отсюда не уходили. Хорошенькие, правда?

Коровы, местами похожие на насекомых, что-то жуют. Проходя мимо одной из них, Артем видит клок серой шерсти, торчащий из ее рта. Не удержавшись, Артем протягивает руку к корове, гладит по голове, старается почесать за ухом, но хитиновый слой оказывается слишком толстым. Наощупь странная корова похожа на майского жука.

- А они летают?

- Во время гона, - отвечает Ливия.

Артем видит мост, перекинутый через провал в земле, он похож на шов, связывающий замок и поляну. На мосту стоит женщина. Она немного качается, а оттого напоминает призрака. Впрочем, как только они подходят ближе, Артем понимает - женщина качается, потому что она на высоченных каблуках и в небольшом подпитии. У нее длинные, спадающие мягкими волнами рыжие волосы, молочно-белая кожа и медовые веснушки. Она действительно красивая, но ее красота очень и очень земная, простая, лишенная чего бы то ни было царственного и загадочного. Как только они подходят ближе, Ливия протягивает к женщине руку, говорит тихонько:

- Айслинн!

Ливия говорит даже тише, чем всегда, но ее эмоции, обычно чуть-чуть, почти незаметно, отзывающиеся внутри Артема, едва не оглушают его сейчас. Артем чувствует восторженную радость воссоединения с семьей. Что-то лишь отдаленно похожее он чувствовал, будучи совсем маленьким, когда мама возвращалась из командировок.

- Милая, - говорит Айслинн нежно, потом подается вперед, едва не падая на каблуках, обнимает Ливию, а Артема обдает запахом резких, сладких духов. В ее английском слышится резкий ирландский акцент.

- Ты пьяная? - спрашивает Ливия.

- Совсем чуть-чуть, - говорит Айслинн, и по ее голосу не скажешь, что она вообще пила. - Я подумала, что ты скоро появишься, и надо бы тебя встретить. Ты не представляешь себе, сестричка, как я скучала.

- Представляю, - говорит Ливия тихо. Она берет Айслинн за руку, и Артем моментально чувствует желание пойти вперед, в замок или назад, к коровам, лишь бы оставить их в такой важный момент. Но уже через секунду Айслинн смотрит на Артема. Нежная, спокойная улыбка делает ее лицо утонченнее и очень ее красит.

- Здравствуй, мой хороший. Как тебя зовут?

- Артем, - говорит он. - Артем Соломатин. Хотя не уверен, что колдуны представляются с фамилией.

Будто бы со стороны Артем слышит свой ужасный русский акцент, достойный фильмов вроде "Красная жара", и замолкает. Айслинн протягивает руку и треплет его по волосам.

Он спешно добавляет:

- Но мое слово не Медведь! И не Балалайка! И даже не Империя! И не Родина! И не Водка! И не Коммунизм!

- Артем, - говорит Ливия. - Помолчи.

Но Айслинн смеется, и лицо у нее становится еще красивее, будто бы светлее.

- Прекрати тиранить его, он смешной, - говорит Айслинн. - А что у тебя за Слово?