Прощание с «Императрицей»

Оба его цивильных секретаря – грек и нижегородец – были Василиями. Первый в оригинале таврический грек Басилевс Василиади, но весьма спокойно отзывался на Базиля. Иногда Алексей Иванович восхищался и даже хвастал флегмой своих секретарей, казавшейся даже нарочитой, наигранной. Иногда за эту же нарочитость готов был их убить, и, как сам говорил, сэкономить при этом на надгробии.

– «Тут Васьки лежат», – говаривал статский советник. – Будет вполне достаточно.

Посмотрев поочерёдно на обоих своих помощников тем самым взглядом, с каким обычно рассказывал им о перспективах «экономии казённых средств на оплату камнерезов», Алексей Иванович тем не менее только переспросил, ни к кому конкретно не обращаясь:

– В Сибири? И одновременно тут, в Датском представительстве?

– Именно так, – отозвался Василий-Базиль греческий.

– Не совсем так, – вразнобой уточнил тот, который Василий «отечественный». – По данным филёрской службы охранного отделения, сейчас он проживает не в представительстве королевства Датского, а на квартире консультанта по вопросам Рабочего контроля над безопасностью производства от Военно-промышленного комитета.

«Короче», – поторопил его косым взглядом статский советник.

– Британского шпиона мистера Эдгара Прайса, – доложил один Василий.

– Эдгар Хорнст Прайс – агент 6-го управления английской разведки, – продолжил второй.

– Разведка за рубежом, – хмыкнул Алексей Иванович. – Коллега, значит. И этот…

– Радецкий, – подсказал тот же секретарь.

– …У него гостит? Каков молодец! Час от часу… Чувствую, что и это ещё не всё? – глянул он исподлобья уже на другого секретаря, Василия, зная эту их манеру, – дополнять друг друга перекличкой.

Так и есть:

– Кроме того, господин Радецкий, – Василий кивнул на папку, где, видимо, была соответствующая записка наружного наблюдения, – ищет вашего содействия, чтобы передать в ГАУ ценные сведения разведывательного характера и даже некое, как он сам говорит, вещественное доказательство.

– Чего?.. – машинально спросил советник.

– Бог весть, – простодушно вздёрнул плечи русак. – Чуть ли не заговора против Балтийского флота.

– Вона как… – потёр Алексей Иванович остаток седой растительности на лбу и распорядительно кивнул Басилевсу-Базилю: – В таком случае мне бы Садовского сюда.

– Есть, – вполне по-армейски щёлкнул каблуками ботинок асессор Базиль, хоть и числился по военной части всего лишь зауряд-прапорщиком с правом держания формы в шкафу.

С минуту статский советник рассеянно крутил в пальцах сигару с золотой шейкой «Гаванера», словно забыл, с какой стороны её следовало бы обкусить щипцами, так и сунул в рот, не вспомнив, не подкурив, и проворчал невнятно:

– Ты сказал, этот…

– Радецкий, – снова подсказал секретарь.

– Ну да, – кивнул Алексей Иванович. – Говоришь, он ищет моего содействия в этом деле? Именно моего?

– Именно, – лаконично подтвердил Василий.

– Странно… – перегнал-прожевал сигару Алексей Иванович из одного угла рта в другой. – Не самая я известная фигура в министерстве. Как мне до сих пор казалось, – добавил он ещё более задумчиво. – К чему бы это? Почему я?

– Он говорит, что вы всё поймёте при встрече. Сразу, – невозмутимо ответствовал асессор, словно бы успел переговорить и об этом нюансе с самим таинственным инкогнито.

– Вот даже как?.. – совсем уж озадаченно поскрёб статский советник в затылке, в последнем оплоте растительности на голове.

Визитёр, показавшийся в дверях особой канцелярии Министерства иностранных дел, заставил даже Черчилля на радиаторе парового отопления обернуться. Обернуться и уставиться на вход с недоумёнными вытаращенными глазами, расширив чёрные поперечные зрачки.

Мало кто производил в кабинете не слишком темпераментного статского советника больший фурор.

Сигара в пухлых пальцах советника опасно выпала тлеющим концом на картон папки с надписью: «Радецкий Борис Венцеслав»; капитан 1-го ранга Садовский плеснул мимо чашки чаю на медный поднос под самоваром; секретарь Василий, обернувшись на скрип двери, наскочил на секретаря Базиля, так что тот выбросил под стол шумные рулоны карт. Все замолчали – и именно это и привлекло внимание толстого министерского кота, привыкшего к неумолчным разговорам в кабинете как к колыбельной.

– Вот так! – забыв все слова, придуманные и продуманные на сенатской лестнице, выпалил «Борис Венцеслав», но тут же попытался стянуть пухлые губы, расползавшиеся в гримасе радостного волнения. Даже подтянулся, как в строю.

В дорожном, на английский покрой костюме «в шотландку», это смотрелось как… как и должно в кабинете куратора дипломатической разведки.

– Вот так встреча, – ткнул опустевшей чашкой в сторону гостя каперанг Садовский. – Мне же не мерещится, это…

– Капитан гвардии Иванов Николай Алексеевич 114-го полка 2-го Сибирского пехотного корпуса 10-й армии, – отрапортовал вошедший.

– Не мерещится, – констатировал Глеб Михайлович.