Прощание с мирной жизнью

— Подождите. Вопрос только, не написать ли мне лучше об этом? — Александр порылся в карманах сюртука и извлек официальное письмо на желтоватом листе бумаги. — Я получил довольно странное приглашение. Вот, взгляните! «Военная канцелярия его императорского высочества эрцгерцога-престолонаследника Франца-Фердинанда имеет честь сообщить вашему высокоблагородию, что от руководства маневрами на ваше имя получен гостевой билет на осенние полевые учения. Учения имеют быть в воинских частях…» Ну, и так далее. «В ожидании вашего любезного ответа пребываю с совершенным почтением, майор Брук, начальник военной канцелярии». Ну, Кухарский, что вы на это скажете?

— Феноменально! В этом году маневры уже сейчас вызывают большой интерес, не только у нас, но и за границей. Напишите статью с предварительными соображениями, а затем на основе собственных впечатлений от маневров…

— Постойте! До этого еще далеко. Пока что я более склонен отказаться от приглашения. В нем чувствуется какой-то запашок. — Он сделал вид, что принюхивается. — До сих пор главному командованию не приходило в голову так торжественно приглашать либеральных газетчиков. В лучшем случае нас терпели как весьма неугодных посторонних зрителей. И вдруг такое приглашение! Здесь что-то нечисто. У меня такое чувство, словно меня хотят обработать. Майор Брук из компании тех молодых офицеров, которые сейчас трутся возле престолонаследника. Как говорят, Брук человек с головой, антилиберал, активист, но образован и с большими и разносторонними связями.

— Тем более оснований для статьи. — Лысина Кухарского покраснела, сопение между отдельными фразами участилось. — Хотя бы для того, чтобы доказать вашу независимость. Между прочим, это прекрасная тема для передовицы. В ней можно осветить весь только что закончившийся период Балканских войн. Глупость нашей дипломатии. Огромные расходы на постоянные частичные мобилизации. Наконец, безобразное вмешательство нашего министра иностранных дел в Бухарестский мирный договор^{65}. Такая статейка для вас одно удовольствие.

— Нечего сказать, статейка. По-моему, это уже не статейка, а энциклопедическая статья, судя по темам, которые вы предлагаете затронуть. Но я подумаю. А кого вы предполагаете послать на маневры в качестве корреспондента?

— В последние годы мы посылали по одному человеку в каждую «неприятельскую» армию и еще третьего в штаб руководства маневрами. Мне бы хотелось держаться того же и на этот раз, и я наметил Витушека, Лёба и вашего зятя, который проявляет горячий интерес к маневрам. — Кухарский заметил, что между бровями у Александра залегла недовольная складка, и махнул рукой, словно отбрасывая что-то. — Но если вы не придаете этому значения…

— Нет, я не придаю этому абсолютно никакого значения.

— Хорошо, пошлем кого-нибудь другого. Может, вашего молодого человека!

— Кого? Ах, так, вы имеете в виду Франка. Я совсем про него забыл. Ну, как он?

— Неглупый молодой человек, немножко назойливый. И честолюбие из него так и прет. Я и без того собирался поговорить с вами об этом нашем новоприобретении. Но сейчас, должно быть, неподходящий момент?

— Да, действительно, момент неподходящий. — Александр посмотрел на часы. Уже приближался вечер; а предстояло еще два деловых совещания. Кроме того, сегодня должен был состояться, как обычно после каникул, традиционный семейный обед; а сверх всего еще Валли попросила уделить ей время для «очень важного разговора о глазу на глаз». — Но завтра у меня будет больше времени для беседы с вами, — обещал он Кухарскому. — Это совершенно точно. А о статье, как я уже говорил, я еще подумаю. До свидания! Честь имею!

— Никаких отговорок я не принимаю, — крикнул ему вдогонку Кухарский, — в воскресном номере должна быть статья Equitanus’а. Буду соответственно составлять номер.

II

Ябурек принес на подпись корреспонденцию, которая должна была уйти с вечерней почтой, и доложил о приходе Валли.

— Хорошо. Просите!

На Валли был шотландский костюм и простая блузка, желто-коричневая орхидея придавала ее скромному наряду рафинированный, смущающий оттенок. Она подошла к письменному столу нарочито медленно.

«Несколько чересчур самоуверенна», — решил Александр, оторвавшись от бумаг и глядя на нее. Он указал на кресло:

— Прошу. Минуточку придется подождать. Надо еще подписать несколько писем.

— Охотно, д. д. Спасибо! — С некоторого времени Валли сокращала слово «дедушка». Она говорила, что д. д. (вместо дорогой дедушка) больше подходит для Александра — так звучит моложе. — Можно закурить?

Александр подвинул к ней ящичек с сигаретами. Валли взяла сигарету, чиркнула спичкой, еще и еще. Загорелась только четвертая спичка, Валли затянулась всего несколько раз и притушила сигарету.

«Обычно она так не нервничает! — подумал Александр; он просматривал и подписывал лежавшие перед ним бумаги, а сам меж тем тайком наблюдал за Валли. — И какие синяки под глазами! Уж не носит ли она «сладостную тайну»? Да, вот это будет подарок! Но нет, она не так наивна, недаром она моя внучка». Он отложил перо, посмотрел Валли прямо в глаза.