Прощание славянки

Узнав о движении с окраин вооруженных рабочих (следствием чего и была упомянутая стрельба), Корнилов распорядился вызвать на Дворцовую площадь несколько частей гарнизона.

Далекий от мышиной суеты всех этих советов и министров Лавр Георгиевич обратился к правительству за разрешением направить войска на его защиту.

Но…

Гучкво заявил, что, если будет пролита хотя бы одна капля крови, то он уйдет в отставку.

Его примеру посоледовало еще несколько министров.

Против использования войск выступил и Петросовет, который заявил Корнилову о том, что вызов войск может осложнить создавшееся положение.

После переговоров с делегатами комитета, принявшими на себя прекращение беспорядков, главнокомандующий отменил свое приказание и продиктовал в присутствии членов комитета телефонограмму во все части войск гарнизона с приказанием оставаться в казармах.

Через час на улицах появилось воззвание Исполнительного комитета.

«Товарищи-солдаты, — говорилось в нем, — без зова Исполнительного комитета в эти тревожные дни не выходите с оружием в руках.

Только исполнительному комитету принадлежит право располагать вами. Каждое распоряжение о выходе воинской части на улицу (кроме обычных нарядов) должно быть отдано на бланке исполнительного комитета, закреплено его печатью и подписано не меньше, чем двумя из следующих лиц: Чхеидзе, Скобелев, Бинасик, Соколов, Гольдман, Филипповский, Богданов. Каждое распоряжение проверяется по телефону 104–06».

По сути дела это воззвание лишало Корнилова власти над амрией и передовало ее Петросовету.

Оскорбленный Корнилов подал в отставку.

Ответом было только новое «разъяснение» Временного Правительства от 26 апреля.

«Власть главнокомандующего войсками петроградского военного округа, — говорилось в нем, — остается в полной силе и право распоряжения войсками может быть осуществляемо только им».

Чтобы не входить в открытый конфликт с Советом, правительство предположило, что приведенное распоряжение «имело, по-видимому, целью предупредить и обезвредить попытки вызова войск отдельными группами и лицами».

Сам же Лавр Георгиевич оказался в положении человека, который за все несет ответственность, но не может принять какого-либо самостоятельного решения.

Да и какие могли быть решения, если гарнизоном командовал Петросовет, а печально знаменитый «Приказ № 1» связал его по рукам и ногам.

Страна теряла армию и скатывалась в пропасть.

Никто не желал нести службу, дисциплина упала до нуля, офицеры не могли сказать слова без риска угодить на штыки.

Митинги и пьянство — вот что составляло быт Петроградского военного округа.

Петросовет и Временное правительство путались в собственных распоряжениях, которые никто не желал исполнять.

С первых же дней пребывания на этой должности, Корнилов убедился в крайне вредном влиянии на войска Петроградского Совета Солдатских и Рабочих депутатов, который вовлекал войска гарнизона в борьбу политических партий и разрушал дисциплину.

В то же самое время Совет пытался принимать непосредственное участие в командования войсками для достижения своих политических целей.

«Не считая возможным для себя быть невольным свидетелем и участником разрушения армии, — писал Корнилов, — я предпочел просить освободить меня от поста Главнокомандующего войсками Петроградского военного Округа и получил, в начале мая, назначение на должность Командующего VIII армией».

В то же самое время Петросовета не пожелал обострять отношения с правительством, и после обсуждения разъяснений Ноты Милюкова была принята резолюция о доверии Временному правительству.

На нескольких общих заседаниях обсуждались пути выхода из кризиса.

Решающим стало заседание 24 апреля.

На нем было решено создать коалиционное правительство с участием социалистов.

30 апреля подал в отставку Гучков.

Милюков некоторое время пытался сохранить свой пост, но 3 мая также сложил с себя все полномочия.

Апрельский правительственный кризис привел к образованию нового правительства.

5 мая было образовано коалиционное правительство из 10 представителей буржуазных партий и 6 социалистов.

Отставка двух влиятельных министров и приход к власти социалистов на некоторые время успокоил народные массы.

Но главная причина кризиса была не устранена.

Война продолжалась и грозила новыми, еще более серьезными потрясениями.

Военным министром стал Александр Федорович Керенский, занимавший до этого пост министра юстиции во Временном правительстве.

В то время он пользовался небывалой популярностью у народа, и мало кто мог догадываться о том, что с его продвижением наверх был сделан еще один решительный шаг к гибели страны.

Джае тогода никто почему-то не хотел видеть, что это был самовлюбленный фигляр.

На публике Керенский появлялся во френче военного образца, хотя сам никогда не служил в армии.

Именно он инициировал такие решения Временного правительства, как амнистия политических заключённых, признание независимости Польши, восстановление конституции Финляндии.

По распоряжению Керенского из ссылки были возвращены все революционеры.