Прощание славянки

Рижский плацдарм обороняла 12-я армия генерала Д. П. Парского.

Она занимала фронт на протяжении свыше 200 км от побережья Рижского залива до разграничительной линии с 5-й армией у Фридрихштадта.

Приказам командующего армией от 4 августа 1917 года командирам корпусов и инспектору артиллерии армии генералу Радкевичу предписывалось провести перегруппировку артиллерии.

Однако из-за недостаточной оперативности и начавшегося вскоре наступления германских войск этот приказ выполнен не был.

Оборонительная позиция русских войск состояла из двух укрепленных полос.

В резерве командующего армией находились четыре пехотные дивизии, две стрелковые бригады и одна кавалерийская дивизия.

Боеспособность 12-й армии была слабой. В ротах не хватало солдат, а пополнение прибывало в недостаточном количестве и почти не обученное.

Дисциплина в частях была низкая, солдаты отказывались выполнять требования уставов под предлогом, что это «старый режим».

В шесть часов утра 19 августа немцы начали артиллерийскую подготовку на направлении главного удара.

2-я гвардейская пехотная дивизия противника быстро и почти без потерь переправилась на восточный берег Западной Двины против Икскюля и вклинилась в первую позицию русских.

Однако, дальнейшее ее продвижение встретило сопротивление частей 186-й пехотной дивизии.

Провести контрудар одновременно всеми силами не удалось, а частные контратаки успеха не имели.

20 августа противник возобновил наступление. Одновременно его тяжелая артиллерия начала обстрел Риги.

В три часа 14-я баварская дивизия прорвала отсечную позицию по реке Огер на правом фланге 21-го армейского корпуса и отбросила части 185-й пехотной дивизии.

Расширение прорыва противника на восточном берегу Западной Двины поставило 12-ю армию в тяжелое положение.

Командование армии в ночь на 21 августа приказало отходить на третью, неподготовленную позицию на реке Большой Егель.

Это решение подорвало веру войск в возможность остановить противника и, по существу, явилось первым шагом к сдаче Риги и началу беспорядочного отступления на север.

21 августа Рига, не видевшая в своих стенах неприятеля 207 лет, была оставлена, но «число пленных и военной добычи, — писал М. Гофман, — было меньше, чем мы ожидали».

Рижская операция стала последней операции первой мировой войны на русском фронте.

Почти одновременно с известием о падении Риги поступило сообщение о катастрофе в Казани, где взорвался большой оружейный склад.

Было уничтожено огромное количество военного снаряжения, более тысячи пулеметов.

Вскоре телеграф принес весть о том, что командира одного из корпусов генерала П. Гиршфельда, у которого в результате ранения были ампутированы обе руки, закололи штыками.

Правительственный комиссар Р. Линде, призывавший солдат к выполнению боевых приказов, был также убит.

Падение Риги произвело на страну ошеломляющее впечатление.

Все левые органы печати открыли жестокую кампанию против Ставки и командования.

Как и всегда в подобных случаях, в конце концов, прозвучало жестокое слово «предательство»…

«И в душу закрадывается мучительное сомнение, — писало черновское „Дело народа“, — не перекладываются ли на плечи, погибающего тысячами, мужественного и доблестного солдата, ошибки командования, недостатки артиллерийского снабжения, и неспособность вождей».

«20 августа 1917 года, — писал большевистский историк, — контрреволюционными силами Ставки во главе с верховным главнокомандующим генералом Корниловым и генералитетом Северногофронта был сдан кайзеровским войскам рижский плацдарм с городом Ригой.

Преступные замыслы Корнилова сдать Ригу и открыть тем самым дорогу на Петроград, о чем он открыто заявил на Государственном совещании в Москве 13 августа, контрреволюция стремилась использовать для нанесения удара „революционным завоеваниям солдат и рабочего класса“».

По утверждению этого историка, Корнилов использовал и такие мероприятия провокационного характера, как клеветническая кампания по обвинению большевиков в разложении армии, расправа с революционно настроенными частями, взрывы и поджоги военных заводов и объектов.

«Ставка, — объясняли мотивы „провокации“ „Известия“, — старается, запугиванием грозными событиями на фронте, терроризировать Временное правительство, и заставить его принять ряд мер, направленных прямо и косвенно против революционной демократии, и ее организаций…»

Иными словами, левые обвиняли в сдаче Риги Корнилова, которому это поражение было выгодно, поскольку оно давало возможность перебросить войска под благовидным предлогом к Петрограду.

С последующим захватом власти и установление военной диктатуры.

Получалось так, что Корнилов отдал негласный приказ Ригу не защищать и отдать немцам.

Думается, мало верили в подобную чушь и сами «товарищи».

Впрочем, дело было уже не вере и правде.

Главное, посеять панику, подорвать веру в генерала, которого считали защитником отечества и спасителем России.

Того самого генерала, который давно уже доказал в боях то, что за Россию он был готов отдать жизнь.

В действительности, развращенный Северный фронт воевал плохо.