Нужда закалила художника. В автобиографии «Далекое близкое» он вспоминает, как ему хотелось тусить с однокурсниками, когда приходилось работать. Выполнив учебные задания, по ночам он красил крыши. Но из нашего времени видно, что все, кто пил – сгинули, а Репин не только прославился, но закалился достаточно для всего, что еще преподнесет ему судьба.
Мы просто не вспоминаем то огромное количество работящих, одаренных, общительных выпускников художественных вузов, которые так и не дождались первого успеха. Но к Репину он пришел. Воняющие перегаром, одетые в рванину бурлаки заставили интеллигентную публику говорить о своем авторе.
Чтобы вызывать восхищение, хорошо было быть революционером или по крайней мере выглядеть сочувствующим. Произведения «Крестный ход в Курской губернии», «Протодиакон» показывали как обогащенное знанием французских импрессионистов мастерство художника, так и его гражданскую смелость.
Репин прожил долгую жизнь, в течение которой он менялся. «Садко», «Какой простор!» интересны именно как нетипичные произведения признанного и состоявшегося мастера.
Одна из дочерей сошла с ума, взрослый сын жил с отцом и тоже вел себя довольно-таки странно. Со второй супругой художник жил, кажется, более гармонично, чем с первой. Последние годы Репина в Финляндии были безрадостными, но он продолжал работать. На картине его любимая дочь Вера (трогательная деталь в ее изображении – складки на колготках).
То, что художник приходит в мир «готовым» – миф, основанный на недостаточной осведомленности. Васнецов, например, сначала попытался обратиться к теме социальной несправедливости, уже обкатанной передвижниками. Но все слезы из публики были уже выжаты. Признания и денег бедняки больше не давали. Художник рискнул, поставив на новые и совершенно не престижные на тот момент сюжеты – сказки.
Откуда он взял тему, которой не было ни у одного крупного художника? Явно не в чулане! И не у того, кто лишен способности смотреть вокруг себя. Признание и деньги можно взять только у живых обыкновенных людей. Наблюдал, просил совета, пробовал.
Она изображена сухощавой и яростной. Кажется, дай волю – сама уморит голодом всех, кто посмеет усомниться в её правоте. Глядя на её гибель, окружающие молятся или смеются. Дети сочувствуют, поп жесток. Разглядывать можно часами. То, что в жизни страшно, в искусстве – увлекательно.
Что во всей этой истории общего с современностью?
Ложь.
Принято думать, что вдова влиятельного царедворца была преданной последовательницей протопопа Аввакума и отказалась креститься тремя перстами. За это её пытали и уморили голодом.
Остановимся подробней на жизни Феодосии Прокопьевны Морозовой до ареста. Состоятельней её во всей России были только Строгановы. Её отделанную серебром карету при разъездах сопровождала свита в количестве около ста человек. С точки зрения величины капитала уместно будет сравнить боярыню с Олегом Дерипаской или Михаилом Ходорковским до заключения.
Да, Морозова держала дома убогих. Как и все бояре. Это было модно. «Милостыня от тебя истекает, яко от пучины морския малая капля, и то с оговором», – обиженно писал ей протопоп Аввакум. Этому якобы своему гуру олигархиня выслала в тюрьму Пустозерска восемь рублей. А нам говорят, что она пошла на смерть за его идеи.
Перед арестом Феодосия искала невесту единственному сыну. А в «Повести о боярыне Морозовой», которую читал Суриков, приводятся её слова: «Отдайте моего сына Ивана на растерзание псам, устрашая меня… Не помыслю отступить от благочестия, хотя бы и видела красоту псами растерзанную». Верите в то, что это говорит мать?
Царь Алексей Михайлович загодя отнимал и возвращал некоторые её владения, проверяя, как отреагируют бояре победнее. Восстанут или промолчат? Они выступили только против позорной для представительницы их круга казни через сожжение.
В ходе судебного процесса умер сын, единственный наследник. Имущество семьи отошло царю. И скорее всего это произошло бы, даже если бы она стала креститься десятью перстами сразу.
Картина же родилась в воображении художника. Суриков уговорил позировать богомолку с Рогожского кладбища. И сделал её похожей на раненую ворону – образ, который его вдохновил. Он продал работу за 25 000 рублей.
Под большинством работ Перова хочется подписать «карикатура из журнала «Крокодил». Художник он средний, но известный. Почему?
Перова часто подводит вкус, чувство меры. То надменный поп слишком жирный, то голодные дети совсем прозрачные. Как и многим другим жанристам, ему хотелось «большего». Он взялся за исторический жанр и нарисовал картонных персонажей вокруг карикатурного Пугачева.