Против течения. Десять лет в КГБ

Я, кажется, присвистнул от удивления. Проклятье! Все это могло обернуться большими неприятностями, если японская полиция зацапает нас. Я сказал об этом резиденту.

— Ну что же, — возразил он, — тогда не попадайтесь. Как бы там ни было, но полиция не должна вас зацапать. Ты, Левченко, полностью отвечаешь за безопасность этой операции.

Еще того хуже!

Мы решили, что лучше всего отправиться в Иокоту в следующую субботу. Мне там никогда не приходилось бывать, и потому резидентура снабдила меня самыми точными картами и подробнейшими инструкциями. Еще более осложнило проблему то, что мой напарник из Восьмого управления сказал, что ему надо как можно ближе подобраться к базе, чтобы наверняка засечь все коммуникационные антенны. Проверив и перепроверив карты, изучив инструкции, я наконец завел машину. Добравшись до Иокоты, нам пришлось плутать по узким улочкам и вскоре мы безнадежно заблудились — большинство этих узких улочек на карте не значилось.

Но вот, наконец, мы как будто нащупали верное направление. Не тут-то было — мы вкатили в базу, прямо через главные ворота. „Хана! — прошипел мой напарник. — Попались!” Охранники, не веря собственным глазам, бросились вдогонку за нами, яростно свистя в свои дуделки. Один из них даже начал извлекать из кобуры пистолет.

Я лихо развернулся, и, взвизгнув тормозами, остановился у ворот. Притворившись пьяным, я высунулся из окна машины и сказал заплетающимся языком: „Прошу прощения, но мы заблудились. Эти проклятые дороги — они там должны быть, а их нет… Куда они делись?.. Пропади они пропадом!”

Часовой оскалился во весь рот и махнул рукой — езжайте, мол, отсюда. Когда я, отъехав, взглянул в зеркало заднего обзора, то увидел, что охранники таращатся нам вслед. Один — тот, кто махнул нам рукой, — осуждающе покачивал головой.

Во время моего пребывания в Японии — почти пять долгих, трудных лет — я работал по 12–15 часов в день. Каждый месяц у меня было от двадцати до двадцати пяти встреч с агентами или с объектами разработки. Такого рода график был нарушением всех правил безопасности, но начальство требовало от меня все большего и большего, ряд моих агентов оказались поставщиками столь полезной информации, что она требовалась от них во все большем объеме. В иные дни я бывал предельно измотан. Помнится, один из таких дней, который, казалось, никогда не кончится.

Проснулся я, как обычно, в 7 утра, а к 9-ти уже был в резидентуре. В 9.15 с заместителем резидента Пронниковым я обсуждал план двух встреч, намеченных на этот день, — с Васиным и с Аресом. К 9.30 я отметил на карте маршруты, по которым намеревался передвигаться по городу, чтобы избавиться от слежки, если она обнаружится, — эта карта предназначалась для офицера, ответственного в тот день за работу системы „Зенит” (система связи, используемая для перехвата переговоров между группами наружного наблюдения).

В 9.45 я вышел из посольства и принялся петлять по городу. Сначала отправился в Харадзюку — словно бы для покупок. Оттуда покатил на своей машине в Сибуя, и, покрутившись с полчаса по узким улочкам, устремился в Синзюку и там запарковался. Минут 10–15 я бродил по всяким переулкам, тут и там „застревая” возле магазинных витрин. Но вот, взглянув на часы и словно вдруг вспомнив о чем-то очень важном, я бросился на улицу ловить такси. Доехав до Синбаши, в полдень я встретился с Васиным в кафе. Наша встреча продолжалась до 1.30. После ухода Васина, я подождал минут десять и только потом и сам ушел.

Доехав на такси до Синзюку, я сел в свою машину и около половины третьего вернулся в посольство. Там я составил рапорт о встрече с Васиным, а в 5.00 уже был в кабинете Пронникова, где мы обсудили предстоящую встречу с Аресом. Обговорив все необходимое с офицером, отвечавшим за систему „Зенит”, я разыскал оперативного шофера, который должен был отвезти меня к месту встречи — с ним мы обсудили маршрут, каким будем добираться до нужного места и где он будет меня ждать. Около семи часов я добрался до дома, посмотрел по телевизору вечерние новости, заглянул в вечерние газеты и час спустя уже был на улице. На машине я доехал до сада возле посольства Южной Кореи, по пути петляя по улочкам, чтобы увериться в отсутствии слежки, и в 9.00, как и было условлено, встретился с опершофером. На его машине мы всякими хитроумными путями поехали к месту встречи с Аресом. Было около 10 часов вечера, когда мы добрались до Ягумо. Там мы объехали квартал, поджидая Ареса. Спустя минут пятнадцать я заметил его идущим по улице и, покинув машину, присоединился к нему. Шофер же наш продолжал кружить поблизости. Машина должна была быть у меня под рукой, чтобы немедленно уехать, если в игру вступит команда филеров.