Противоядия

Когда наш китайский друг Ша О (?) приезжал к нам? Хорошо знаю, что прошло несколько (немного) месяцев. Родика уже не помнит, в каком году это было: ей кажется, что год или несколько лет назад. Действительно, после нашего возвращения из Китая мы дважды виделись с ним, один раз тут же по приезде, и ужинали тогда в... Палетт... ресторане, не существующем уже несколько лет... и совсем недавно; наверное, моя жена помнит лучше его первый визит или путает первый со вторым.

Она мне сказала, что русская дама, покинувшая сегодня Рондон, пробыла здесь месяц. Я возразил: «Да нет же, она здесь была всего неделю». Спрашиваю у Луазеле, нашего управляющего. «Да,— говорит он мне,— она пробыла здесь примерно месяц!» Я вздохнул с облегчением, успокоившись насчет жены. Но тут же забеспокоился на свой собственный счет!

Правда, я почти не обращаю внимания на людей. Правда и то, что мы, видясь со столькими людьми, принимая столько визитеров, естественно, не помним и не знаем, кто и когда был у нас. Такая путаница свойственна людям и помоложе (намного?) нас. Моя жена, например, хорошо помнит жену нашего китайского друга, а я—смутно. Помню только, что она бегло говорила по-французски, так же хорошо, как и ее муж.

Теперь я вспомнил еще, что она рассказывала нам, как часто ездит в Тайпе... к мужу, когда он там, к семье или по дипломатическим или финансовым надобностям совершает она это долгое путешествие... Двадцать три часа лёту, включая полуторачасовую посадку в Гонконге.

* * *

Говорю жене: возможно, мы умрем через три года... Она с полным безразличием пожимает плечами.

Она гораздо безмятежнее меня. И намного мудрее.

Вторая половина дня. Парк, сосны, цветы, стриженая трава, аллеи и статуя на пересечении аллей: три купидона из гипса, ряды деревьев по обе стороны... В мраморных вазах красные цветы... Пусть страх покинет нас, будем жить созерцая, без страха и плодотворно!

И если нам осталось прожить еще два-три года в полном сознании, уже это было бы прекрасно... моя Родика, моя малышка.

* * *

И пока мы наслаждаемся покоем и красотой, повсюду в мире убийства, убийства, убийства!..

* * *

Отбросим боязнь, мы живем сегодняшним днем, сегодняшний день не длиннее и не короче вчерашнего. Если можно сказать так: ни длиннее, ни короче.

Не будем рассматривать себя в состоянии продолжительности, ускорения, представим себя в неподвижности, в неизменности, в состоянии (хоть какой-то) стабильности.

Мне знакомы эти хорошо известные мудрые советы. Но это мудрые советы для всех. Воспользуемся же ими в свою очередь.

Уже почти полшестого. Время идет, идет... а мои выводы?

* * *

Сегодня ночью мне приснился сон, который я очень плохо помню, только куски, обрывки: нашли подкидыша... Ищут кого-нибудь, кто усыновил бы его, находят одного господина, я помню его: в коричневом (?) костюме, высокий, плотный, с широким лицом. Смутно представляю себе его квартиру. Путешествия? Ребенок, девочка, вырос. Живет с приемным отцом. Мы у них в гостиной: идет прием, много народу.

Толстая рукопись, мне пишет Люсьен Бадеско, пишет обо мне, очень хвалебно, и о ребенке (который превратился в девушку), усыновлению которого я помог... или я сам его усыновил? Приемный отец?..

Но в своей рукописи Люсьен Бадеско (на самом деле сколько же времени прошло с его смерти?) только на первый взгляд доброжелателен по отношению ко мне и к моему творчеству; на самом деле он лицемерен, все извращает и лишь делает вид, что он друг мне, потому что как бы по недосмотру рассказывает, что я усыновил или помог усыновлению подкидыша каким-то господином (все-таки этот человек не я). Эта лицемерная похвала неуместна, это донос, так как мы не хотели бы, чтобы девушка знала, что она подкидыш; но сколько еще можно было скрывать это? Разве могли мы не по-казать ей документы?.. Или заменить их фальшивыми?

Девушка, только что прочитавшая рукопись Люсьена Бадеско (который уже не первый раз предает меня), смотрит загадочно по сторонам, держа рукопись на коленях. Прочитав, поняла ли она и что думает об этом открытии?.. Почему я рассказал свой сон? Чтобы выявить логику, механизм сновидения? Этот сон показался мне вовсе не таким уж вещим. Верно ли я понял его? Не забыл ли невольно главное?

Мне кажется, он ни о чем не говорит. Если только подкидыш—не моя собственная дочь. Тогда, может быть, сон отражает мои сожаления? Что я в определенном смысле покинул свою дочь? Нет. Он ничего не значит, совсем ничего. Зря только тратил время на его пересказ.

У наших друзей X. есть приемная дочь, сейчас ей, должно быть, лет тридцать; не знаю, как выглядит ее свидетельство о рождении. Во всяком случае, она не знает, что ее родители—приемные. Не знала об этом... два или три года назад.

А между тем ее несходство с родителями бросается в глаза.

* * *