Противостояние [= Армагеддон]. Книга первая

Большинство горожан считало внезапные перемены в Томе припадками, но, между тем, на самом деле эти припадки были не вполне нормальными проявлениями мыслительного процесса. Процесс человеческого мышления основывается (по крайней мере, так считают психологи) на индукции и дедукции, и нормальный человек отличается от ненормального способностью или неспособностью синтезировать эти процессы. Том Каллен не был полностью безумен, поэтому ему были доступны простейшие связи. Иногда ему также удавались свойственные софистам индуктивно-дедуктивные умозаключения. К нему приходило ощущение возможности создания подобных связей, как иногда нормальный человек ощущает, что какое-нибудь забытое имя «вертится на кончике языка». Когда это происходило, Том утрачивал ощущение реальности и погружался в собственные мысли. Он становился подобен человеку, блуждающему в темной комнате с настольной лампой в руке в поисках розетки. Если он находил розетку — что в незнакомой комнате возможно не всегда — комнату озаряла вспышка яркого света, позволяющая все увидеть. Том был чувствительным созданием. В списках любимых им вещей входили вкус крем-соды из магазина мистера Нортона, созерцание симпатичной девчонки в коротком платьице, поджидающей кого-то на углу, запах лилий, ощущение гладкой поверхности шелковой ткани. Но больше всего на свете он любил тот момент, когда появлялась возможность создания связи, когда, наконец, включался свет и освещал темную комнату. Это происходило не всегда; часто такая связь не удавалась Тому. Но на этот раз так не случилось.

Он сказал: Вы что же, глухой?

Мужчина вел себя так, будто не слышал ничего из сказанного Томом, кроме тех случаев, когда смотрел ему в лицо. И он ничего не говорил, даже шепотом. Иногда люди даже не считали нужным отвечать Тому на его вопросы, потому что что-то в его лице подсказывало им, что Том не такой, как все. Но когда так случалось, человек, не отвечающий на вопросы, выглядел растерянным или смущенным. С этим парнем все иначе. У него не было на лице смущения, и он делал какие-то жесты… но он не разговаривал.

Указал рукой на уши и покачал головой.

Указал рукой на рот и сделал то же самое.

Свет вспыхнул: связь была найдена.

— Право слово! — взревел Том, и на лице его заиграло воодушевление. Он ринулся в магазин, совершенно не заботясь о том, законно это или нет. Не-разговаривающий человек обматывал себе голову чем-то напоминающим бинт.

— Эй, мистер! — с порога заорал Том. Не-разговаривающий человек не оглянулся. Том притормозил, слегка озадаченный, но тут же вспомнил. Он потряс Ника за плечо, и Ник оглянулся. — Вы немой, верно? Не можете слышать! Не можете говорить! Верно?

Ник кивнул. Реакция Тома потрясла его. Том подпрыгнул вверх и захлопал в ладоши:

— Я понял это! Ура мне! Я сам понял это! Ура Тому Каллену!

Ник вынужденно улыбнулся. Он не мог припомнить, когда его дефекты доставляли кому-нибудь такое откровенное удовольствие.

* * *

Посреди городка была площадь, главной достопримечательностью которой являлась статуя морякам, погибшим во время Второй мировой войны. В тени этого монумента Ник Андрес и Том Каллен и присели, чтобы перекусить. Ник заклеил крестиком из пластыря ссадину над левым глазом. Он читал по губам Тома (что было нелегко, потому что Том болтал с набитым едой ртом) и ощущал огромную усталость от пройденного пути.

Том не умолкал ни на минуту с тех пор, как они присели. Его речь до бесконечности перемежалась возгласами «Право слово!» или «Не сойти мне с этого места!». Ник старался не обращать на это внимания. Его больше беспокоило другое: неужели проклятая болезнь стерла с лица земли всех, кроме глухонемых и не вполне нормальных? Эта парадоксальная по своей сути мысль вовсе не казалась ему забавной.

Ник удивлялся, с чего Том взял, что все люди ушли. Он уже узнал об отце Тома, сбежавшем несколько лет назад с официанткой, и о том, как Том работал разнорабочим на ферме Норбута, и о том, как два года назад мистер Норбут решил, что Том «достаточно взрослый», чтобы самостоятельно пасти быков, и о том, как однажды на Тома напали «большие ребята» и как Том «боролся с ними и чуть не забил их до смерти, и один из них долго лежал в больнице, право слово, вот что сделал Том Каллен»; узнал Ник и о том, как Том обнаружил свою мать в доме миссис Блекли, и что обе они были мертвы и лежали в гостиной, и Том убежал, потому что «Бог не может приходить и забирать умерших на небеса, если кто-нибудь подглядывает за ним». (Ник понял, что Бог для Тома все равно что Санта Клаус, с единственной разницей: он не дарит подарки, а забирает людей с собой). Но он ничего не сказал о полном опустошении Мэя и об отсутствии движения на дорогах.

Ник слегка коснулся рукой груди Тома, прерывая словесный поток.

— Что? — спросил Том.

Ник сделал широкий жест, охватывающий здания вокруг площади. На лице его возникло озабоченное выражение. Потом он изобразил пальцами на траве, будто кто-то движется, и вопросительно посмотрел на Тома.