Процентная афёра

предположение Сидни, что военная администрация была неэффективной. Даже

ваза Мин не будет в безопасности. Затем он подумал, как освежает то, что ни одна

из женщин Латтимор не флиртует. Он очень надеялся, что Сезон и лесть не изменят

ее - их.

«Мисс Сидни следит за военными новостями, Форрест», сказал ему

Брен, «читая генералу. Хорошо информированна, знаешь. Она думает, что я должен

пересмотреть желание присоединиться к армии. Считает, что война может

закончиться слишком рано, я не успею внести свой вклад».

Если Форрест посчитал любопытным, что его безумный брат слушал

Сидни, а не своих мать, отца и брата, он воздержался от комментариев. Вместо

этого он заметил: «Тогда я должен не забыть поблагодарить мисс Латтимор. Я, ах, не вижу ее среди собравшихся».

«Нет, она была слишком больна, чтобы присоединиться к нам», сказала

Уинифред. «Ее начало лихорадить в ночь музыкальной вечеринки тети Харриет.

Она должна поправиться к завтрашнему дню. Должна ли я передать Сидни, что вы

справлялись о ней?»

«Пожалуйста». Его сердце упало, пока он излагал вежливые выражения

сочувствия. Он вспомнил, как Сидни кричала на него в их последнюю встречу. Она

была слишком больна для леди Уиндхэм, но достаточно здорова для леди

Амберкрофт. Форрест повернулся к своему брату.

Брен успокаивал. «Тебе следовало бы ее увидеть, нос весь красный, 112

глаза стеклянные - ой». Винни пнула его ногой. «Правильно. Леди и все такое, всегда хорошо выглядит».

Это былa странная влюбленность, когда джентльмен чувствовал

облегчение, обнаружив, что объект его привязанности болен. Форрест улыбнулся.

Сломанная нога дольше удержала бы ее от неприятностей; простуда была

достаточно хороша сейчас.

Форрест закружил мисс Уинифред в бодрoм танцe, весело оттесняя в

сторону барона Сковилла, чье имя было записано на ее танцевальной карточке.

Затем он ушел, вызвав еще больше разговоров, ax, он танцевал только с одной

молодой леди и все время улыбался.

* * * *

Лорд Мeйн отправился в Уайтс, где он мог расслабиться в мужском

анклаве, выкурить сигару, потягивая бренди, сыграть одну или пару партий в пикет, и все без малейшего беспокойства, чтобы трепать его перья. Он держал свои уши

настроенными на поток сплетен, на случай, если была упомянута последняя

хитрость Сидни. Ничего такого. Он с удовлетворением вздохнул и заказал ужин, пока место не переполнено.

Когда он вернулся из столовой, клуб был в бешенстве от последних

новостей. Зная, что Сидни в безопасности дома, виконт небрежно прогулялся к

джентльменам, которые кричали, махали руками и требовали действий.

«Война?» - спросил он своего друга Каслберри.

«Нет, разбойники. Где ты был, что ничего не слышал? Прошлой ночью

пять карет были задержаны на Хаунслоу Хит. Три уже сегодня вечером. Об этом

только все и говорят».

«Я не понимаю, почему. Власти задержат джентльменов-разбойников и

посадят под замок».

«Но это как раз и новость, Мейн. Это новая банда из трех человек: двое

мужчин и женщина!»

Разговор закрутился вокруг виконта, болтовня о том, что было

подходящим термином для грабителя женского пола: разбойница? бандитка?

Высокaя Табби? (идиом. Tabby - надоедливая женщина) Пришел скучный пeс Сковилл и

удивил их всех особенно вульгарным выражением, связанным с поводьями и

уздечкой.

Но виконт Мейн вернулся в свое кресло, обхватив голову руками. Он

был ближе к отчаянию, чем когда-либо со времен своего флота. Он точно знал, как

вы называете женщину которая ночью грабит кареты на дороге. Вы называете ее

Сидни.

Глава 21

Низкая дорога, Низкий удар

113

Виконт пошел домой и надел свое старое пальто и бриджи из оленьей

кожи. Он вынул свой кошелек и удостоверения личности, на случай, если его

удержат, чтобы требовать выкуп. Оставив в кармане всего несколько фунтов, он

сунул два пистолета за пояс и взял свою самую быструю лошадь. Он выехал в

Хаунслоу Хит сквозь темный влажный туман. Он был быстро арестован.

* * * *

Это заняло две ночи и два дня. Две ночи в зараженных крысами

вонючих камерах с немытыми пьяницами и уголовниками. Два дня хамских

заместителей, невежественных, садистских шерифов, напыщенных магистратов.

Сорок восемь часов он провел без сна, следя, чтобы не украли его ботинки, пальто

и пищу, которой он не стал бы кормить свиней. Затем ему была предоставлена

возможность полностью выглядеть ослинной задницей перед одним из

политических соратников своего отца, объясняя, почему известный пэр королевства

играл в разбойника.

Он не остановился в собственном доме, чтобы отдохнуть, поесть, переодеться или побриться. Он не остановился, когда Гриффит попытался закрыть

входную дверь перед его диким лицом.

Брен выпрыгнул из гостиной. «Что с тобой случилось, Форрест, и где, черт возьми, ты был? Я был в бешенстве».