Провославие в Пруссии. Век ХVIII

«… я нажил себе друга в протопопе русской армии, и тесно сошелся с ним. Это был человек средних лет и средняго роста, добрый, чистосердечный и веселый. Обязанность его была важная: надзор над всеми попами армии, с правом наказывать их телесно, что случалось довольно часто, по причине дурнаго поведения некоторых попов. Протопоп был окружен множеством слуг и подчиненных; домашняя одежда его состояла из чернаго, богатаго бархата. Он был очень хорош со мною, и мы всегда езжали рядом верхами. Кое как говоря по немецки, он развлекал меня своею веселостью, и учил, как обращаться с русскими, которых я вовсе еще не знал. Я имел счастие так ему понравиться, что когда я был уже приходским пастором в Побетене, он навестил меня, и дал мне ясно понять, что охотно бы отдал за меня свою дочь. Я верно принял бы это предложение, если бы не имел других намерений»[45].

Определённые недоработки с военным духовенством продолжали существовать. Так, в России отсутствовала специальная семинария для подготовки полковых священников. Поэтому они обычно назначались из числа духовенства епархий, где были расквартированы полки. Надо предполагать, что никакой архиерей добровольно не расстанется с лучшими своими священнослужителями. Это подразумевало недостаточный уровень профессиональной подготовки полковых священников того времени.

«Тот же Богаевский доносил Св. Синоду, что „в армии священники не учительные и не могущие против здешних политичных и кориозных народов себя и паству свою от соблазнов по надлежащему предостерегать", и просил назначить для каждой дивизии хотя по одному „учительному священнику". Св. Синод со своей стороны предписал Богаевскому о том и другом обстоятельстве предварительно представить на благоусмотрение главнокомандующего»[46].

Следует учесть также то обстоятельство, что полковые священники не платили взносы в епархии. Напротив, с 1706 года с приходов стал взиматься специальный сбор – подможные деньги в пользу полковых священников и флотских иеромонахов. По этой причине многие архиереи могли рассматривать институт полковых священников как обузу. Отсутствовала также система награждений отличившихся полковых священников, которая должна была бы стимулировать их усердие в службе. По этой причине сегодня трудно даже установить фамилии полковых священников периода Семилетней войны, так как они не проходили ни по каким приказам и прочим армейским документам.

На стремление епархиальных архиереев сбагрить в армию негодных, престарелых и невоздержанных священников обращал внимание Синода генерал-фельдцейхмейстер Пётр Иванович Шувалов. В его рапорте говорилось, что

«попы… по большей части насылаются престарелые или от мест по каким-либо не совсем приятным обстоятельствам отлученные, будучи в болезнях или крайними невоздержании, с великим стыдом по чужестранных местах вожены при полках будут, и пользы той, которую от них полковые служители по духу получать должны, не могут…»[47]

Шувалов вопрошал: