Психоанализ культуры

Без пояснений это, пожалуй, понять не удастся. Я имею в виду вот что: с незапамятных времен через человечество проходит процесс развития культуры (знаю, что другие люди охотнее называют это развитием цивилизации). Ему мы обязаны всем лучшим, сформировавшимся в нас, и доброй частью того, от чего мы страдаем. Его причины и начала весьма смутны, его исход неизвестен, легко уяснить себе только некоторые его свойства. Возможно, он ведет к вымиранию рода человеческого, ибо причиняет вред сексуальной функции и далеко не одним способом, и уже сегодня неокультуренные расы и отсталые слои населения размножаются быстрее, нежели высококультурные. Возможно, этот процесс сопоставим с одомашниванием некоторых видов животных. Несомненно, он несет с собой физические изменения. Люди еще не свыклись с представлением, что развитие культуры представляет собой сходный организмический процесс. Однако сопровождающие культурный процесс психические изменения бросаются в глаза и не вызывают сомнений. Они заключаются в смещении целей влечений и в ограничении побуждений. Ощущения, доставлявшие удовольствие нашим далеким предкам, стали для нас безразличными или даже непереносимыми. Существуют организмические основания для изменения наших требований к эстетическим и этическим идеалам. Из психологических свойств культуры наиболее важными представляются два: усиление интеллекта, начинающего господствовать в жизнедеятельности влечений, и интериоризация агрессивной склонности со всеми ее полезными и опасными свойствами. В таком случае психические установки, к которым нас понуждает культурный процесс, противоречат войне самым разительным образом, поэтому мы обязаны возмущаться ею, мы ее теперь просто не выносим. И это не чисто интеллектуальное или эмоциональное отвержение, у нас, пацифистов, это конституционное неприятие, своего рода идиосинкразия наивысшей степени. И правда, похоже, что эстетическое осуждение войны занимает не меньшую часть ее отвержения, чем ее жестокость.

Как долго нам придется ожидать, чтобы и другие люди стали пацифистами? На это нельзя дать ответ, но, возможно, не является утопическим вариант, при котором влияние двух этих факторов, культурной установки и оправданного страха перед последствиями будущей войны, положит ей конец в обозримом времени. Мы можем только гадать, какими путями или объездными дорогами это осуществится, и сказать лишь одно: все, что способствует развитию культуры, работает еще и против войны.

Ваш

Зигмунд Фрейд

Примечания

Будущее одной иллюзии Die Zukunft einer Illusion, 1927

Хотя отец Фрейда был человеком верующим, он не видел необходимости прививать сыну религиозные убеждения. А поскольку мировоззрение юного Зигмунда формировалось в последней трети XIX века, когда в образованной части общества быстро и почти безоговорочно утверждалось естественно-научное мышление с преобладанием материалистических и атеистических ценностей, неудивительно, что уже в старших классах гимназии юноша стал принципиальным атеистом, отвергающим не только религию родителей, но и любую ее форму вообще. Когда же в ходе создания психоанализа он обнаружил, как ему представлялось, сходство религиозных обрядов с навязчивыми действиями невротиков из числа своих пациентов, то задумался, видимо, о возможности освободить человечество от религиозных иллюзий, а саму религию, сдерживающую развитие критического мышления, заменить сугубо научным мировоззрением.

На склоне жизни, в 1927 г., он пишет «Будущее одной иллюзии» – книгу, вышедшую как бы из-под пера воинствующего атеиста, но весьма умозрительную и спорную. Фрейд и сам не раз отзывался о ней довольно критически.

Она состоит из трех частей. В первой (гл. I–II) автор коротко излагает свои взгляды на культуру в целом. Во второй (гл. III–IV) – рассматривает религию вообще и ее функции в культуре. В наиболее пространной третьей части (гл. V–VIII) он рассуждает о будущем религии и выносит ей приговор: религия есть невроз человечества и раньше или позже она будет изжита как косное и архаичное воззрение на мир.

Перевод выполнен по изданию: Freud S. Die Zukunft einer Illusion. Leipzig-Wien, Internat. Psychoanal. Verlag, 1927.

С. 44. …постепенно внешнее принуждение интроецируется… – Интроекция (Introjektion) – буквально «овнутрение», иначе говоря, включение индивидом в свой внутренний мир образов, воззрений, установок и т. п. Термин введен в оборот в качестве антипода «проекции». В психоанализе обозначает бессознательный механизм, являющийся важной частью идентификации – отождествления себя с другим человеком, историческим или художественным персонажем.