В результате разработки комплекса программ “Неординарные дети в неординарном мире” была расшатана модель унифицированного образования. В ходе осуществления этих программ также были по иному осмыслены само понятие “образование”, цель образования, место педагогики развития в системе вариативного образования. В обществе возникла потребность в практической психологии, ставшей стержнем вариативного образования.
Вариативное образование
апробирует иные необщие пути выхода из различных неопределенных ситуаций в культуре и предоставляет личности веер возможностей выбора своей судьбы. В отличие от альтернативного образования,Складывающаяся в системе образования педагогика развития с присущим ей детоцентризмом и целевой установкой на овладение способами мышления в данном обществе и истории человечества выступает как основа поиска системы инновационных технологий, расширяющих возможности развития личности. Стратегией поиска этих технологий становится стратегия построения развивающего образа жизни, различных обучающих и воспитывающих сред.
В целом, педагогика развития основывается на методологии практической психологии, воплотившей идеи культурно-исторической психологии, общепсихологической теории деятельности и историко-эволюционного подхода в идеологию современного российского образования.
Ценностные ориентиры практической психологии образования
В арсенале идей практической психологии образования были обозначены следующие ценностные ориентиры, с учетом которых целесообразно строить стратегию реформы образования: от диагностики отбора – к диагностике развития; от адаптивно-дисциплинарной модели усвоения суммы знаний и навыков – к рождению образа мира в совместной деятельности со взрослыми и сверстниками; от информационной когнитивной педагогики – к смысловой ценностной педагогике; от технологии обучения по формуле “ответы без вопросов” – к жизненным задачам и познавательной мотивации ребенка; от “выученной беспомощности” ребенка – к надситуативной активности и постановке сверхзадач; от урока как авторитарного монолога – к уроку как содействию и сотворчеству; от языка административных “приказов” – к языку “договоров” и “рекомендаций”; от школоцентризма – к детоцентризму и, наконец, от культуры полезности – к культуре достоинства.