Психология с человеческим лицом. Гуманистическая перспектива в постсоветской психологии (сборник)

Если мы соглашаемся с тезисом о невозможности построения идеального общества в отдельно взятой стране и принимаем к сведению “закон сообщающихся сосудов”, то культуросообразность психологического образования будет означать наличие блока подготовки студентов к проведению традиционной диагностики на “актуальный уровень развития”, и в другом психологическом практикуме – подготовки к проведению традиционной психотерапии. Психолог должен владеть основными, принятыми на Западе техниками, ибо только тогда он может понять, что отрицается и что “снимается” в гуманистическом подходе.

В то же время, наличие такой базовой подготовки, включая достаточно подробное обсуждение профессионального кодекса психолога, способствует и демистификации гуманистической психотерапии. Одна из этих мифологем, в частности, утверждает, что в истинной гуманистической психотерапии психотерапевт теряет свою позицию, становясь просто близким для пациента человеком, устанавливающим с ним глубокую эмпатийную связь.

Если использовать разделение понятий “роль” и “позиция”, предложенное В.Слободчиковым и Г.Цукерман, то можно согласиться с тем, что выход из роли психотерапевта, но не из позиции, действительно возможен. Например, психотерапевт может игнорировать до определенной степени требование профессионального этикета по соблюдению определенной дистанции между ним и пациентом. В то же время, если он снимает с себя ответственность за развитие ситуации, и, соответственно, перестает контролировать ситуацию, то он уже не психотерапевт, и не профессионал.

Скорее всего, традиционная диагностика больше соотносится с социальной ролью психолога, в то время как работа в “зоне ближайшего развития” (ЗБР) – с позицией. В то же время и здесь далеко не все однозначно, ибо хотя любой успешный в прагматическом плане психотерапевт использует ЗБР, однако, далеко не каждого можно считать разделяющим гуманистические взгляды. “Феномен Яго” действительно говорит нам о том, что использование ЗБР скрывает в себе как позитивный, так и негативный психологический ресурс.

По-видимому, только реальная работа с клиентом под руководством гуманистически ориентированного психолога может в какой-то степени обеспечить реальную интеграцию констатирующих и клиент-центрированных развивающих техник в арсенале начинающего психолога и как-то снизить вероятность манипуляции [25] . В свою очередь, круг руководителей-профессионалов должен формироваться в академической атмосфере дискуссий, споров представителей разных направлений и совместном проживании со студентами исторического и актуального пути развития психологии в реальном социо-культурном контексте.

Литература

Выготский Л.С. Собр. соч.: В 6т. М.:Педагогика, 1982. Т.1.

Гессен С.И. Основы педагогики. Введение в практическую философию. Берлин, 1923.

Основы дошкольной педагогики/Под ред. А.В.Запорожца, Т.А.Марковой. М.:Педагогика, 1980.

Пузырей А.А. Культурно-историческая теория Л.С.Выготского и современная психология. М.: Изд-во Моск.ун-та, 1986.

Слободчиков В.И., Цукерман Г.А. Генезис рефлексивного сознания у детей младшего школьного возраста//Вопр. психол. 1990. № 3. С. . ? .

Шостром Э. Анти-Карнеги или человек-манипулятор. Минск: Полифакт, 1992.

Щедровицкий Г.П. Избранные труды. М.: Школа культурной политики, 1995.

Р.Р.Каракозов Организация смыслопоисковой активности человека как условие осмысления жизненного опыта

В статье изложены некоторые разработанные нами приемы, ставяще целью развитие способности человека к осознанию и осмыслению своего жизненного опыта. Важность этого не вызывает сомнений – ведь человек способен ставить перед собой цели, аутентичные приобретенному опыту только в том случае, если этот опыт осмыслен и осознан. Данная задача актуальна еще и тем, что в условиях динамически изменяющихся реалий современного мира, когда привычные ценностные нормы и стереотипы уже не могут служить путеводителем по жизни, только вследствии “внутренних усилий понимания” ( Шрейдер , 1989), человек может отыскать свой жизненный путь. Это требует от него совершенно особых ценностно-смысловых установок по отношению как к самой жизни, так и к своему опыту, наличия особой личностной позиции, диктующей потребность в осмыслении событий своей жизни.

Однако, как свидетельствует практика, в большинстве случаев, люди оказываются неготовыми к решению такого рода задач. Чаще всего, люди, довольствуются более или менее правдоподобными интерпретациями событий своей жизни, носящими ситуативный характер, т.е. привязанными к той или иной ситуации, и не претендующими на выявление каких-то глубоких смысловых уровней. Иными словами, человек, как правило, не ставит себе сознательной цели осмысливать свою жизнь – воспринимая ее как цепь случайных событий.