Психология террориста: Почему люди начинают убивать ради идеи

Лично меня сильно расстроила неудачная попытка получить доступ к заключенным. Как оказалось, в Соединенных Штатах, в отличие от других стран, это серьезная проблема. Семь или восемь лет назад мы получили финансирование на проект о Федеральном бюро тюрем США. Нам удалось выполнить все формальности, связанные с людьми, и т. д. и т. п., но в конце концов нам отказали. ‹…› Если бы не отказ, мы поработали бы с фантастически интересной группой заключенных и получили бы важную информацию. Однако государство до сих пор не дает нам возможности реализовать этот проект{605}.

Если мы хотим добиться прогресса в исследованиях и ликвидировать пробелы в наших знаниях, о которых я писал в предыдущих главах, нам совершенно необходимо иметь доступ к террористам-заключенным{606}. Это позволит сравнить, к примеру, поведение, опыт и модели мышления новобранцев и опытных террористов. Преимущества прямого доступа к заключенным очевидны, к тому же разработаны соответствующие методики сбора данных. Например, криминолог Дэвид Китли и его коллеги использовали анализ сценариев преступлений, сравнивая данные 24 экстремистов, совершавших насильственные преступления, с данными 16 экстремистов, не участвовавших в насилии{607}. В основе анализа лежит предположение, что, планируя и совершая преступления, преступники действуют по определенным сценариям{608}. Иными словами, существуют определенные действия, которые преступник совершает за несколько дней до запланированного преступления; конкретные шаги, которые он делает за несколько часов или минут до преступления; определенные способы совершения преступления и поведенческие шаблоны, в соответствии с которыми преступник действует после совершения преступления. Такого рода подробности иногда встречаются в автобиографиях террористов, но содержание и степень достоверности этих материалов сильно различаются. Чтобы не только правильно собирать данные, но и регулярно их сравнивать, как это делали Китли и его коллеги (а также Лайонс и Харбинсон несколькими годами ранее), любые наблюдаемые различия следует рассматривать как основания для разработки серьезных гипотез. К примеру, Китли и его команда обнаружили, что история остракизма в выборке, включавшей экстремистов, совершавших насильственные действия, отличалась от той же истории в выборке, включавшей экстремистов, насилия не совершавших. Кроме того, ученые выяснили, что лица, совершившие насильственные преступления, часто подвергались издевательствам в раннем детстве{609}. Если не проводить таких систематических сравнений, можно будет только гадать, что именно отличает экстремистов, совершавших насильственные преступления, от экстремистов, таких преступлений не совершавших (или других правонарушителей).