Психология террориста: Почему люди начинают убивать ради идеи

Столкновение с несправедливостью происходит по-разному. Режиссер Киаран Кэссиди, снявший документальный фильм «Эхо-камера: история Джихад Джейн» (The Echo Chamber: The Story of Jihad Jane), изучил историю печально известной новообращенной мусульманки и пришел к выводу, что роль религии в становлении будущих террористов сильно преувеличена, – по крайней мере, это можно сказать о героине его фильма. По мнению Кэссиди, главная причина ее вступления в ряды экстремистов кроется в том, что «люди ‹…› стали проводить за компьютером по восемь-девять часов в день»{247}. Сегодня растущая роль интернета в распространении радикальных идей признана повсеместно. В ходе исследования преступлений, совершенных экстремистами в Великобритании с 2005 по 2017 год, отмечалось усилившееся за это время влияние интернета на процесс радикализации. Как и следовало ожидать, это было следствием более активного использования интернета в целом{248}. Справедливости ради стоит заметить, что исследователи терроризма почти никогда не говорят об интернете как таковом. Гораздо чаще они обсуждают, почему определенные интернет-платформы привлекают экстремистов всех мастей и как террористы потом используют эти ресурсы. В конце 2021 года Киаран О'Коннор из британского Института стратегического диалога[18] опубликовал работу, в которой, в частности, отмечал, что социальная сеть TikTok широко использовалась для «продвижения теорий заговора сторонников превосходства белой расы, распространения инструкций по производству оружия, восхваления экстремистов, террористов, фашистов и диктаторов, целенаправленной травли различных меньшинств, а также производства контента, отрицающего, что такие преступления, как геноцид, когда-либо имели место»{249}. Начиная с 2014 года «Исламское государство» сняло на видео целый ряд жестоких показательных казней своих пленников. Боевики перед камерой обезглавливали заключенных поодиночке и по несколько человек одновременно; сбрасывали с крыш зданий гомосексуалистов и снимали, как те разбиваются насмерть; фиксировали на видео, как дети убивают пленных. В январе 2015 года над территорией, контролируемой «Исламским государством», был сбит иорданский истребитель, и летчик попал в плен. Вскоре после этого боевики устроили опрос среди своих интернет-сторонников и предложили им придумать, как казнить пленного. Идея отдать на краудсорсинг выбор способа казни привела к тому, что летчик был сожжен заживо.

Нередко будущие экстремисты вступают на путь терроризма под воздействием террористической пропаганды. Австралийский ученый Роджер Шанахан обнаружил, что 179 австралийских джихадистов из его выборки «были зарегистрированы в огромном количестве социальных сетей, посвященных австралийским и иностранным проповедникам, исламу и джихадистской пропаганде, распространяемой "Исламским государством" и другими джихадистскими группировками»{250}. Важно понять, что конкретно ищут и потребляют во Всемирной паутине будущие террористы. Эксперт по терроризму Дональд Холбрук изучил материалы, обнаруженные в ходе полицейских расследований деятельности исламистских террористов, чтобы убедить своих коллег переключить внимание на то, чего хотят потенциальные новобранцы, и перестать полагаться на информацию, полученную от третьих лиц в процессе расшифровки мотивации террористов. Выборка Холбрука была примечательна еще и тем, что включала террористов, которые, как считалось, находились на финальной стадии подготовки теракта или уже совершили насильственные действия. Он обнаружил, что в качестве источников информации эти террористы использовали широкий спектр идеологических материалов, при этом ни одна группировка или организация не доминировала в соответствующем контенте. В частности, Холбруку удалось установить, что пропагандистские материалы носили скорее эмоциональный, чем стратегический характер{251}. Стратегические посылы, которые, как считалось ранее, сильнее воздействуют на новобранцев, в представленных материалах полностью отсутствовали. Холбрук отмечает, что отсутствие стратегических материалов вовсе не означает, что они не играют серьезной роли. Оно говорит только о том, что предпочтения потенциальных новобранцев отличаются от предпочтений лидеров группировок, уделяющих основное внимание именно разработке стратегии{252}.