Психология террориста: Почему люди начинают убивать ради идеи

Нейт Розенблатт во время работы над докторской диссертацией изучал центры вербовки «Исламского государства» в Тунисе{299}. Он обнаружил, что самый короткий путь в ряды террористов лежал через сети межличностных контактов, включающих контакты с друзьями и родственниками. Такие сети привлекали и удерживали новобранцев «до тех пор, пока те не проходили идеологическую обработку»{300}. У вербовщиков была конкретная задача: они «незаметно меняли сеть контактов [новобранцев], чтобы окружить их единомышленниками из группировки, укрепляя их убеждения и ужесточая поступки до такой степени, что радикализация казалась естественной и происходила как бы сама собой»{301}. Розенблатт установил: эти манипуляции были настолько эффективными, что всего около 30 вербовщиков привлекли в ряды «Исламского государства» почти 3000 тунисских боевиков{302}. В этом смысле то, что принято считать восприимчивостью к вербовке, для некоторых означает появление в нужном месте в нужное время (с точки зрения вербовщика), поскольку речь идет о склонности к моральным изменениям (качество, выявленное криминологами Ноэми Буханой и Пер-Улофом Викстрёмом) и активизации процесса радикализации{303}.

Вербовщики, как правило, используют целенаправленные, тщательно обдуманные стратегии, которые применяют с терпением и упорством. В отчете голландской разведки за 2002 год описывается, как местные вербовщики пытались завлечь молодых людей в джихадистские группировки с помощью аналогичных локализованных стратегий, действующих по принципу «снизу вверх»: «Вербовка – длительный процесс, который начинается с установления и укрепления контакта, при этом отношения между вступившими в контакт начинают все больше и больше напоминать отношения вербовщика и новобранца»{304}. В Тунисе вербовщики «Исламского государства» использовали стратегию, снова и снова доказывающую свою эффективность. Нейт Розенблатт поясняет: «Вербовщик выбирает цель, собирает информацию о ней и вступает в контакт, когда его объект особенно уязвим. Вступив в контакт, вербовщик ведет обработку таким образом, чтобы его доводы идеально соответствовали интересам объекта вербовки, и делает все, чтобы перед его призывами было невозможно устоять»{305}. В Тунисе, как и в Нидерландах, вербовщики нередко применяли настолько банальные уловки и приемы, что те могли подействовать только на молодых скучающих бездельников: «Им некуда было идти и нечего делать, кроме как слушать вербовщиков. В будние дни местные кафе были заполнены молодыми людьми, у которых почти нет шансов найти работу»{306}.

Собеседники Маурисио Флорес-Морриса считают, что в Колумбии дела обстоят точно так же. Один из новобранцев признается: «Я понятия не имел, что меня вербуют в М-19[19], но чувствовал, что рядом со мной люди, которые горят желанием что-то сделать»{307}. Исследование Бли иллюстрирует, как изучение вербовки выявляет несколько возможных путей в террористическую группировку в пределах всего лишь одной когорты. Из 34 женщин-расисток из ее выборки 13 «были завербованы ‹…› друзьями или знакомыми (например, приятелями-байкерами); еще 10 убедили вступить в группировку родители, братья и сестры, двоюродные братья и сестры или собственные дети. 3 были завербованы мужьями или бойфрендами. И только 8 (менее четверти) женщин сами искали контакты с расистскими группировками по идеологическим соображениям»{308}.

Гендерный вопрос долгое время был главным при вербовке, хотя, как следует из предыдущей главы, «общественное мнение о роли женщин почти не принималось во внимание или полностью игнорировалось»{309}. Описания мотивации различаются не только из-за традиционного пренебрежения гендерным вопросом, но также из-за зависимости методов вербовки от половой принадлежности. Британские психологи Карен Джейкс и Пол Тейлор сравнили биографии 30 террористов-смертников и 30 террористок-смертниц из рассматриваемых ими палестинских группировок{310}. Обнаружилось, что в биографиях мужчин ключевую роль играет идеология, в то время как для женских биографий более характерны личные мотивы, включая желание личной мести. Террористок-смертниц чаще, чем террористов-мужчин, вербовали путем эксплуатации и под влиянием сверстников. Иллюстрируя эти закономерности, Джейкс и Тейлор не только показали, что мотивация создается различными способами, но и отметили, что представление о террористках как о покорных игрушках террористов-мужчин выглядит слишком упрощенным и приводит к неверным умозаключениям. Исследователи делают вывод: «Это свидетельствует либо о том, что различные методы вербовки вызывают определенную мотивацию у тех, на кого эти методы направлены, либо о том, что вербовщики хорошо чувствуют мотивационную уязвимость тех, кого стремятся завербовать, и соответствующим образом адаптируют методы вербовки»{311}.