Психопатология обыденной жизни

О знаменитой актрисе Элеоноре Дузе один мой друг, научившийся принимать во внимание приметы, рассказывал мне, что в одной из своих ролей она совершает симптоматическое действие, убедительно свидетельствующее, из каких глубоких истоков проистекает ее игра. Имеется в виду драма о супружеской неверности: у героини только что состоялось объяснение с мужем, и теперь она стоит в стороне, погруженная в раздумья, прежде чем к ней подойдет ее соблазнитель. В этот короткий промежуток времени она поигрывает обручальным кольцом на пальце – снимает его, чтобы снова надеть и опять снять. Так что на этот раз она уже созрела для встречи с другим мужчиной.

К этому[177] примыкает сообщение Т. Рейка о симптоматических действиях с перстнями.

«Нам известны симптоматические действия, которые совершают супруги, снимая и вновь надевая обручальные кольца. Ряд подобных действий произвел мой коллега М. Он получил от любимой им девушки кольцо в подарок с пояснением, что он не смеет потерять его, иначе она подумает, будто он ее разлюбил. В последнее время он стал проявлять повышенную тревогу из-за возможной потери кольца. Время от времени он снимал его, например, при умывании и потом долго не мог найти, куда его положил. Опуская письмо в почтовый ящик, он был не в силах подавить едва ощутимый страх, что может зацепиться кольцом за край ящика и оно упадет внутрь. И однажды так и в самом деле произошло. Письмо, которое в данном случае он отправлял, было его прощальным посланием прежней возлюбленной, перед которой он чувствовал себя виноватым. Одновременно в нем пробудилась тоска по этой женщине, что оказалось в противоречии с привязанностью к теперешнему объекту любви (Internationale Zeitschrift für Psychoanalyse, 1915, III).

На примере темы «Кольцо»[178] может еще раз сложиться впечатление, что психоаналитику трудно открыть что-то новое, не осознанное до него художником. В романе Фонтане «Vor dem Sturm» («Перед бурей») советник юстиции Тургани говорит во время игры в фанты: «Поверьте мне, уважаемые дамы, что глубочайшие тайны природы раскрываются путем передачи фантов». Среди примеров, с помощью которых он подтверждает свое заверение, один привлекает наше особое внимание: «Я вспоминаю одну находящуюся в весьма зрелом возрасте профессорскую жену, которая раз за разом снимала с пальца обручальное кольцо для передачи его в качестве фанта. Разрешите мне не описывать вам супружеское счастье этой семьи». Затем он продолжал: «В той же самой компании находился некий господин, который не ленился оставлять на хранение свой английский перочинный нож (десять лезвий из закаленной стали, да еще и со штопором) на юбке этой дамы, пока этот монстр с лезвиями, порвавший несколько шелковых платьев, не пропал накануне всеобщего разоружения».

Нас не удивит, что в таком случае объект с настолько богатым символическим смыслом, как кольцо, используется для весьма хитроумных ошибочных действий, хотя в отличие от колец для помолвки или обручения не обозначает эротическую привязанность. Д-р М. Кардос предоставил в мое распоряжение следующий пример аналогичного случая:

«Несколько лет назад со мной близко сошелся гораздо более молодой мужчина, разделявший мои духовные устремления и относящийся ко мне подобно ученику к своему учителю. При подходящем случае я подарил ему кольцо, а оно уже несколько раз давало ему повод для симптоматических, или ошибочных, действий, как только в наших отношениях обнаруживалось что-то вызывающее его неодобрение. Вскоре он рассказал мне об особенно памятном ему и прозрачном случае: как-то раз он пропустил еженедельно проходящую встречу, во время которой имел обыкновение видеться и беседовать со мной, потому что договоренность о свидании с одной молодой дамой показалась ему важнее. В последовавшую за этим первую половину дня он заметил – правда, лишь когда уже был далеко от дома, – что не надел на палец кольцо. По этому поводу он больше не беспокоился, поскольку предположил, что забыл его дома на ночном столике, куда клал каждый вечер, и найдет там после возвращения домой. Дома же он сразу заглянул туда, но напрасно, а потому начал обыскивать комнату, тоже без успеха. Наконец ему пришло в голову, что кольцо – как было уже один раз более года назад – положено в ларчик рядом с маленьким ножичком, который он носил обычно в кармане жилета. В итоге он предположил, что „по рассеянности“ спрятал кольцо вместе с ножичком. И точно, сунув руку в карман, он действительно нашел там искомое кольцо. „Обручальное кольцо в кармане жилета“ – это, как известно, способ хранения кольца, когда муж намерен обмануть жену, от которой его получил. Соответственно, чувство вины подвигает его сначала к самонаказанию („Ты больше не достоин носить это кольцо“), а во вторую очередь – к признанию своей неверности, правда, только в виде ошибочного действия без свидетелей. Лишь окольным путем с помощью рассказа об этом – что, впрочем, было предвидимо – это обернулось осознанием начинающейся маленькой „неверности“».