Психосоциальная аддиктология

Сохранившееся доверие к другим может увеличить шанс, что дети обратятся за помощью и поддержкой с проблемами, связанными с насилием. Кроме того, дети с чувством защищенности и доверия могут не испытывать высокой степени угрозы для самооценки и уважения к себе, по сравнению с детьми, считающими себя недостойными, несоответствующими и заслуживающими плохого обращения.

Семейная поддержка, как и ее отсутствие, - важный регулирующий фактор последствий сексуального насилия в отношении детей. Маленькие дети воспринимают от лиц, ухаживающих за ними, подсказки, как реагировать на ситуации потенциальной или актуальной угрозы (Lewandowski, Branowski, 1994). Родители могут передать ребенку свою собственную тревогу в отношении насилия, повышая тем самым страх и тревогу ребёнка. Подвергшиеся насилию дети, чьи родители не верят их рассказам или обвиняют их, могут чувствовать еще более сильную травматизацию, что ведет к ухудшению состояния (Finkelhor, Browni,1985). Кроме того, приспособляемость ребёнка заметно зависит от конкретной родительской заботы, которую он получает, особенно когда проявляет поведенческие или эмоциональные проблемы, связанные с насилием.

У агрессора, считающего, что жертва инцеста должна принадлежать только ему, появляется ревность по отношению к ней. Суть таких притязаний прекрасно описана Набоковым в «Лолите».

В отношениях отец-дочь отец начинает ревновать дочь к ее знакомым и мешает установлению контактов со сверстниками. И если большинство родителей испытывают лишь некоторую тревожность, когда их взрослеющие дети уходят на свидания, то агрессор воспринимает такой уход как предательство, нарушение лояльности, продуцируя реакции ярости, обвинения с последующим наказанием подростка. Такое поведение отца нарушает нормальное развитие дочери. Вместо того, чтобы становиться постепенно более независимой от родительского контроля, жертва инцеста все в большей степени «связывается» с агрессором, что приводит к усилению её изоляции от внешнего мира.

Жертвы инцеста вынуждены вести двойную жизнь. Они становятся в этом смысле «профессионалами». Несмотря на то, что их внутренний мир переполнен ощущениями спутанности, грусти, одиночества и изоляции, внешне они стараются произвести впечатление жизнерадостных, активных, беззаботных и беспроблемных.

Анализ семейных отношений показывает, что, по воспоминаниям взрослых дочерей, переживших в детстве инцест, во многих случаях они были злы на мать больше, чем на отца. Их постоянно преследовал вопрос, на который они никак не могли ответить: «А знает ли об этом мать? Догадывается, испытывает тревогу, переживает, проявляет интерес к происходящему?». Многие из них были убеждены в том, что их матери должны были что-то знать, т.к. признаки насилия были слишком очевидны. Более того, они были уверены в том, что матери, если бы только захотели и обратили бы на происходящее в семье чуть больше внимания, то, безусловно, знали бы об инцесте. Они просто не хотели этого делать (Blume, 1990).

Анализ матерей жертв инцеста позволяет выделить среди них следующие типы:

   1. Мать действительно не знает об инцесте.

   2. Мать могла бы знать, если бы захотела. Такая мать выступает как классический «молчаливый партнёр», надевший на себя темные очки, игнорирующий инцест и выбирающий для себя поведение, устраивающее ее. На подсознательном уровне она старается защитить себя и свою семью от лишних проблем. Психологическими особенностями молчаливого партнера являются: пассивность, низкая самооценка, зависимость, инфантильность, сверхзанятость вопросами собственного выживания, удержания мужа и сохранения семьи. Это приводит к возникновению защитного отрицания, которое может лишь усугубить ситуацию.

В связи с тем, что многие матери в детстве сами были жертвами инцеста, повторное столкновение с ним в отношениях отец-дочь приводит к реактивации ранних переживаний. Их нежелание замечать происходящее в семье объясняется бегством от конфронтации со своим собственным страхом и зависимостью. Существует и другая точка зрения, согласно которой партёнер по браку возлагает роль жены на дочь, отказываясь от собственных усилий по укреплению семьи, и позволяя ситуации развиваться дальше. Как в первом, так и во втором случаях страхи и зависимость матерей оказываются более сильными, чем их материнский инстинкт. В обеих ситуациях ребенок оказывается незащищенным.

   3. Мать знает, но ничего не делает. Это наиболее деструктивный вариант. Ребёнок чувствует себя преданным обоими родителями.