Психотерапия и экзистенциализм. Избранные работы по логотерапии

Современному человеку угрожает мнимая бессмысленность его жизни, или, как я это называю, экзистенциальный вакуум внутри него. В каких случаях проявляется этот так часто скрытый вакуум? В состоянии скуки. И теперь мы понимаем, что Шопенгауэр имел в виду, когда сказал, что человечество, очевидно, обречено вечно колебаться между двумя крайностями – желанием и скукой. Действительно, сегодня скука ставит перед нами (психиатрами) больше проблем, чем влечение – даже так называемое сексуальное влечение.

Проблема скуки становится все более актуальной. Ибо вторая промышленная революция, как называют автоматизацию, вероятно, приведет к тому, что у среднестатистического рабочего высвободятся целые часы для досуга. Рабочие просто не будут знать, что делать с уймой свободного времени.

Но я предвижу и другие риски автоматизации. Когда-нибудь она может повлиять на понимание человеком самого себя и поставить его под угрозу – человек ошибочно начнет уподоблять себя думающей и счетной машине. Сначала он понимал себя как творение – по образу своего Создателя – Бога. Затем наступил век машин, и он начал видеть себя творцом – с точки зрения своего творения, машины: l’homme machine[166], по выражению Ламетри[167]. И вот мы попадаем прямо в век думающих и счетных машин. В 1954 году швейцарский психиатр писал в «Венском журнале неврологии»: «Электронный компьютер отличается от человеческого разума только тем, что он работает сравнительно безотказно, чего, к сожалению, нельзя сказать о человеческом разуме». Здесь нас подстерегает опасность нового гомункулизма. Опасность, что однажды человек может еще раз неверно понять и истолковать себя как «не что иное, как». Согласно трем великим гомункулизмам – биологизму, психологизму и социологизму, человек есть «не что иное, как» набор автоматических рефлексов, совокупности влечений, психического механизма, либо просто продукт экономической среды. Ничего, кроме этого, не осталось от человека, которого в псалме называют paulo minor Angelis[168], таким образом ставя его лишь чуть ниже ангелов. Человеческая сущность оказалась стерта. Мы также не должны забывать, что гомункулизм может творить историю. Более того, он уже сделал это. Стоит только вспомнить, как в недавней истории представление о человеке как о «не что иное, как» – продукте наследственности и окружающей среды, или, как тогда это называли, «Крови и Земли», – подтолкнуло всех нас к историческим катастрофам. Во всяком случае, я считаю, что гомункулистский образ человека – это прямой путь к газовым камерам Освенцима, Треблинки и Майданека. Искажение образа человека под влиянием автоматизации пока представляет собой отдаленную опасность, но ведь наша задача как врачей заключается не только в том, чтобы всякий раз распознавать и по возможности и необходимости лечить болезни, включая психические заболевания и даже болезни, вызванные духом нашего века, но и в том, чтобы предотвращать их, когда это возможно. И поэтому нам должно быть позволено возвысить голос предостережения о грядущей проблеме.

Я уже говорил перед экзистенциальной фрустрацией, что отсутствие знания о смысле существования, которое может сделать жизнь достойной, способно вызвать неврозы. Я уже писал о том, что называют неврозом безработицы. В последние годы все более актуальной становится другая форма экзистенциальной фрустрации: психологический кризис выхода на пенсию. Этим должна заниматься психогеронтология или геронтопсихиатрия.

Чрезвычайно важное значение имеет способность человека направлять свою жизнь к цели. Когда профессиональная задача пропадает из жизни человека, ему нужно найти другие жизненные устремления. По моему мнению, первая и главная цель психогигиены состоит в том, чтобы стимулировать волю человека к смыслу, предлагая ему различные возможности. Они существуют и за пределами профессиональной сферы. Ничто так не помогает человеку выжить[169] и сохранить здоровье, как знание жизненной задачи. Таким образом, мы понимаем мудрость слов Харви Кушинга[170], которые приводит Персиваль Бейли[171]: «Единственный способ продлить жизнь – всегда иметь незавершенную задачу». Я никогда не видел такой горы книг, ожидающих прочтения, как на столе девяностолетнего венского профессора психиатрии Йозефа Берце, чья теория шизофрении много десятилетий назад внесла столь весомый вклад в исследования этой патологии.

Духовный кризис выхода на пенсию представляет собой, так сказать, перманентный невроз безработицы. Но есть также временный, периодический, воскресный невроз: депрессия, поражающая людей, которые осознают свою жизнь недостаточно содержательной и испытывают экзистенциальный вакуум, когда суета напряженной недели прекращается в воскресенье и пустота внутри них внезапно становится явной.

Как правило, экзистенциальная фрустрация не проявляется, а остается латентной и замаскированной, но нам известны личины, под которыми она прячется.