Птенчик

За окном Далия боролась с велосипедом: «ржавый монстр» был тяжёлым и она с трудом поворачивала руль, однако, всё же села на велосипед, оторвала одну ногу от земли, второй нажала на педаль и, потеряв равновесие, улеглась вместе с ним на бок.

Риккардо кинулся к двери.

– Эй! – крикнул он и спрыгнул с крыльца, – Ты в порядке?

– Да, – пропыхтела Далия, стаскивая с себя велосипед, – не рассчитала силы. Я думала, будет проще: крути педали и всё.

– Так и есть, – Риккардо помог ей встать, – крути педали и всё. А ещё держи равновесие, смотри на дорогу и молись, чтобы никто не бросился тебе под колёса.

Она поправила юбку.

– Ты научишь меня?

– Я же сказал, что не умею.

– Вспомни, как учили тебя, – настаивала Далия.

– Это было слишком давно.

Риккардо поднял велосипед. В его движениях не было той лёгкости, как не было и того терпения, с каким «другой человек» учил маленького его кататься на велосипеде. Раз за разом пятилетний Риккардо путался, забывал про педали и, вцепившись в руль, сразу закрывал глаза – так боялся упасть, хотя никогда не падал: «другой человек» ловил его, а после поднимал велосипед – быстро и без усилий, словно опавший листик. «С первого раза ни у кого не получается», – говорил он, снова усаживая Риккардо на велосипед. «Даже у тебя?» – удивлялся Риккардо. «Даже у меня. И у папы. И даже у нашего дедушки, – шептал он и под хихиканье Риккардо лохматил его чёрные волосы. – Попробуем ещё раз?».

Риккардо пригладил волосы.

– Садись. С первого раза ни у кого не получается, – сказал он и Далия перекинула ногу через седло. – Я поймаю, если начнёшь падать.

Далия нажала на педаль, велосипед наклонился, и Риккардо, не удержавший её, завалился сверху.

– Нет, так не получится, – он встал и отряхнул руки, – я слишком низкий.

– Мы одного роста, – напомнила Далия.

– Да, но это не исключает того, что я низкий. Сколько тебе лет?

– Семнадцать.

– Хорошо, я не низкий. Это ты слишком высокая для своего возраста.

– Что?

Риккардо обогнул крыльцо, снял замок со своего велосипеда и подкатил его к Далии.

– Просто повторяй за мной.

Она забралась на тёткин велосипед и уставилась на Риккардо.

– Правую ногу поставь на педаль, – сказал он и Далия послушно коснулась педали, – левой оттолкнись от земли и…

Они не проехали и трёх футов. Рука Далии соскользнула с руля, она крутанула его и столкнулась с Риккардо: он растянулся на спине, а два велосипеда и Далия рухнули на него.

– Прости, прости, прости, – она стащила с Риккардо велосипед, – я такая дура!

– Вот уж правда, – ответил Риккардо и отодвинул ногой свой.

Далия присела.

– Больно?

Риккардо покосился на разбитое колено и указал на локоть Далии.

– У тебя то же самое.

– У меня не болит!

– Ага, конечно, – он встал. – Надо обработать. Не думаю, что родители обрадуются, если мне отрежут ногу. А тебе руку, – Риккардо поковылял по улице.

– Ты куда?

– В аптеку.

– Я с тобой!

– Нет. Закати «ржавого урода» обратно в гараж и поищи у Молли пластырь.

Риккардо не видел, как Далия махнула ему рукой – не то соглашаясь с ним, не то извиняясь, – и хромал, пока не услышал рёв открывающейся двери гаража Молли.

< Теперь ты десять раз подумаешь прежде, чем меня о чём-то попросить>

Он не торопился: постоял на перекрёстке Восьмой и Олм стрит, на Центральной улице потоптался у фонтана и попугал птиц, поболтал с мистером Хорни – охранником из школы, которого встретил у магазина, и только потом зашёл в аптеку, где за прилавком скучающий Оскар листал журнал.

Риккардо молча показал ему разбитое колено.

– Что, Рикки, ноги не держат?

– Упал с велосипеда.

Оскар поставил на прилавок антисептик.

– Запишу на ваш счёт.

– Спасибо.

– Бывай, Рикки! – Оскар послюнявил палец и перевернул страницу.

Далия, сгорбившись, сидела на лестнице.

– Риккардо! – всполошилась она, когда он подошёл к дому.

Он скривил губы.

– Меньше болит, – сказал Риккардо, смекнув, что её заинтересует его исчезнувшая хромота.

Далия кивнула.

– Я не нашла пластырь.

– Я не сомневался, – он взял её руку и перевернул локтем к себе. Крышка антисептика чпокнула и затерялась в траве.

– Царапина, – пролепетала Далия и дёрнула руку, которую Риккардо крепко держал.

Риккардо улыбнулся.

– Ты что, боишься?

– Нет, – она повторила попытку, но безуспешно, – просто не считаю нужным…

Она осеклась: Риккардо надавил на бутылочку и обеззараживающее средство брызнуло на кожу.

– Ты как ребёнок, – он сел на ступеньку, выпрямил ногу и полил колено. – Не трогай! – Риккардо стукнул Далию по пальцам, которые она приложила к локтю. – Зачем мы обрабатывали рану, если ты хватаешься за неё грязными пальцами?

– Плохая была идея с велосипедом.

– Твоя каракатица не предназначена для езды. От неё будет больше пользы на свалке. А вообще я думаю, что велосипед нуждается в осмотре и, возможно, ремонте. Покрасить его точно не помешало бы. Я посмотрю его, если хочешь.

Через полчаса они катили велосипеды по Восьмой улице. Риккардо настоял, чтобы Далия везла его «швинн», потому что «каракатица» для неё неповоротливая и неподъёмная.