Птичка-в-клетке (СИ)

Эльфы принимались за обед. Он был вкусен, и чувствовалось, что готовили его руки эллет - так что никто не сомневался: Линаэвэн, в самом деле, согласилась на это. Пищи не получили только Оэглир с Эйлиантом - второй из них был ещё растянут, и Саурон не собирался прерывать пытку на обед.

***

Таврон и Ардуиль обсуждали произошедшее, когда принесли еду. Таврон начал было есть, и тут пришли воспоминания об Альквалондэ… Совершенно не связанные с разговором и мыслями.

- Это мясо готовила не одна Линаэвэн, - нолдо остановился. - Пища нужна для поддержания сил, но такая - не отнимет ли их? - а есть очень хотелось…

- Что с тобой? - Ардуиль, ещё не приступивший к обеду, посмотрел на друга. После лечения его сил прибавилось, а эта еда зачарована или отравлена. Но, возможно, никакой другой не будет…

- Пока только воспоминания - наверняка навеянные, - ответил Таврон.

- Пока, - повторил Ардуиль и предложил. - Выждем. Скажи, если почувствуешь ещё что-то странное.

***

Бэрдира от горячего вроде бы мяса начал пробирать озноб. Он не терпел холода с тех самых пор. Ледяной ветер, заставляющий повернуть голову, чтобы вздохнуть, иней на бровях, с трудом гнущиеся пальцы. И упрямое “Вперёд”, повторяемое самому себе. Он дойдёт… Да, дошёл давно. Он поднял голову и пробормотал “Вперёд”.

Если Лаирсул мог заметить нечто странное в пище, предложенной Сауроном, то здесь отпечаток был куда заметнее. Руки эллет и.. и отпечаток силы. Нечто тёмное… или здесь на всём предложенном будет отпечаток силы Саурона? Этого целитель не знал. Он решился съесть немного, а затем всякое желание есть пропало - слишком сильной болью отдавалось воспоминание об увиденном в Альквалондэ. Следом подумал о Линаэвэн: ей это было ещё тяжелее… и не зачаровал ли Саурон её прежде, чем она стала готовить?!

***

Арохир опустил голову: перед его глазами проходили все, кого он не вытащил, кому не помог (а, наверное, мог) во время Исхода… Зато и воля, и простор… и смерти на всём просторе…

Химмэгиль вначале невидяще смотрел перед собой, что-то вдруг всколыхнуло в нём память Исхода и всю её горечь, и… желание, самое меньшее, посмотреть в глаза, и даже - отомстить… Он встряхнул головой. Отомстить? Не врагам?! Келегорму и Куруфину, что помогают защищать Нарготронд, а не Саурону? Он вновь встряхнул головой, силясь сбросить наваждение, сцепил пальцы.

***

Таугатола словно обожгло ледяным ветром, и вспомнилось всё, что он думал о предателях во время перехода; а потом он сам уже напомнил себе о будущем, о Мэрэт Адэтад.

Долхэн вспомнил о том скорее; только вспомнились все тяготы перехода и все погибшие, кого он видел, и бесконечная ночь, казавшаяся безнадёжной. А ещё не отпускала мысль: ведь нельзя служить Саурону чем-либо, это падение. Сумеет ли Линаэвэн опомниться и удержаться?!

***

Нэльдор коснулся рукой лба - вот, её заставили готовить этих домашних коров, выращенных на убой, наверняка из-за того, что он согласился идти в гости. Затем приступил к еде - это было не просто мясо, а словно рассказ историка: о светлом Амане и Великом Море, об Альквалондэ и Хэлкараксэ… и ещё было дыхание моря и свободы. Да, и даже во время Исхода они все были свободны - верно, Линаэвэн постаралась напомнить об этом.

***

Только Линаэвэн не знала, что сделал Саурон с её песней, и чуть улыбалась, ощущая вложенное - море, ветер, свободу. Пусть это станет хоть малым утешением…

***

Не то чтобы Волк имел какие-то конкретные планы, посылая пленникам зачарованную пищу. Но всегда полезно заставить узников переживать, томиться, ненавидеть родичей. Однако приятное часто идет рука об руку с полезным более - через эту пищу можно было понять, кто из эльфов чувствует чары в еде, а, значит, это лазейки для Волка, а кто из пленников понимает, что за пищу получил.

========== 12. Лагортал. ==========

Кирион и Лагортал поднимались вместе, рука об руку. Так и легче было — оба перенесли пытку и теперь опирались друг на друга, и поддерживали.

Когда они вошли в купальню, воде особенно радовался Кирион — осевший в Нарготронде синда. Радовался — и стыдился того: ведь эту ванну они получили в ответ на согласие идти в гости. Он считал, что согласились оба: ведь сам он тоже думал о том, сомневался… Просто Лагортал высказал это желание первым. И всё же передышка между подземельем и визитом к Саурону была настоящим отдохновением.

— Радости вам, девы — сколько возможно обрести её здесь, — обратился Кирион к одной из тех, кто помогал им обоим с мытьём.

Девушки показались печальными и испуганными. Лагортал смотрел на них с жалостью — некогда свободные эдайнет, которых принудили исполнять службу… — но молчал. Свою одежду эльф желал было сам омочить в воде и, как получится, постирать, но ему протянули иную: чистую, но чужую…

— Спасибо, господин, — потупились девы, когда к ним обратился эльф. Говорить дальше, в присутствии такого красивого, сурового и могучего воина, как Лагортал, они не смели. Что они, согласившиеся быть рабами, могли сказать? Первых эльфов — девушку, и молодого парня, они жалели, но предлагать этому, с сияющими глазами, сдаться…