Птичка-в-клетке (СИ)

— Увы, Кирион, пока идет война, мы не можем не брать пленных. Но зачем тратить время на допрос тех, с кого нечего спросить? Хотя, с другой стороны… Нарготрондцам пойдет на пользу такое положение дел: пока мы тратим время и силы не на них, тайное королевство может ни о чем не тревожиться.

Пусть каждый из пришедших чувствует за собой вину, дергается в ней, как в паутине, увязая все больше. Синда сцепил пальцы. И вновь разжал их, когда Лагортал спросил Саурона — холодно, от того что сдерживал себя:

— А что, сейчас пленных синдар не подвергают пыткам? Или только не задают им вопросов о Нарготронде?

Не избавить кого-то от пытки мог бы ответ, но только подсказать палачам, какие кому задавать вопросы! Тем более если Саурон и так поймёт, что Кирион живёт в Нарготронде. Умаиа хватит и того, что там есть хотя бы один синда… Тем более, что, на самом деле, синда был не один, особенно после войны.

— Пытки требуют времени и усилий, — отозвался Волк буднично.

— Ты не мог бы передать мне соль? — затем обратился умаиа к Лагорталу и продолжил: — Далеко не всех, кто попадает в плен на Север, допрашивают, и не всех, из тех, что допрашивают, пытают. Большинство ваших женщин, даже из калаквэнди, сразу отправляют на работы, допрашивают, в основном, воинов. Многие из синдар и сами все рассказывают: им, с одной стороны, и скрывать нечего, с другой — на них часто достаточно едва надавить, подтолкнуть к рассказу.

«Эльфы сами напросились», — усмехнулся про себя умаиа.

Лагортал вновь сжал зубы. Слова умайа, казалось, были спокойными и вежливыми, но Лагортал задрожал — не от страха, от гнева. Потому что слова о пытках произносились так обыденно, вперемежку с просьбой передать соль, будто и то, и другое было частью повседневной жизни… И продолжить говорить или дать ему солонку — для него было всё равно что согласиться с этим. Признать не злодеянием, а частью порядка вещей. Это было нестерпимо.

Вместо ответа он вскочил, сжав кулаки. Но Кирион…

— Лагортал, я… — синда закусил губу. Он был готов сказать — я отправлюсь обратно в подземелье… но выдержит ли? Если уже был готов просить о приглашении. «Едва надавили» — он и согласился. О других его родичах это могло быть клеветой, но о нём — нет. И свою боль мог терпеть хуже, чем чужую; там — молчал, ведь Лагортал так стойко держался, даже его самого утешал, а сам…

— Что за безумие, — сквозь зубы произнёс Лагортал… и всё же сел, и заставил себя продолжить разговор.

Яростный порыв нолдо сжался в мучении, поник под виной и стыдом его товарища-синда. Лагортал сел на свое место. Злой, но вынужденный снова подчиниться. Нет, что не говори, а идея гостей была хороша. Этого нолдо нужно было бы подвергнуть жестоким пыткам, прежде чем удалось бы заставить его переступить через себя, а здесь, за столом, пленник сам это делал, без принуждений.

Но Лагортал не сдался и искал выход. Саурон наверняка будет задавать другие подобные вопросы — как избавиться от них? А что, если сказать прямо?

— Мы не хотим говорить о Нарготронде и всём, что с ним связано. Ты сказал, хозяин должен заботиться об удобстве и безопасности гостей? Как ты понимаешь — эта тема для нас и неудобна, и не безопасна.

Нолдо нашел, как увильнуть от разговоров о Нарготронде, и Волк, для вида, согласно кивнув, ответил:

— Ты прав, оставим Нарготронд. Тем более что ты, Кирион, и вовсе не из этих мест, хотя и солгал мне, тем самым поставив под удар синдар Нарога. Ты отправился навестить родичей в гаванях Кирдана и убедить его принять план Финдарато и Артаресто?

Пусть «гости» знают, что Волку уже известно очень много, пусть подтвердят хоть что-то, пусть упадут в уныние, пусть бояться и потому совершают ошибки!

Кирион был ошарашен, у него едва не вырвалось «Я не лгал»… Этим-то он точно поставил бы под удар синдар.тТолько не хватало перед Сауроном оправдываться. К тому же… у него, в самом деле, были родичи в Эгларесте, и он желал заодно навестить их.

Лагортал, что и без того едва сдерживался, вскинулся (о Кирдане догадался по имени Кириона, но имя Артаресто — откуда?!) и резко ответил:

— Перестань издеваться, выдавая допрос за беседу. «Не хотите отвечать об одной военной тайне, скажите о другой», — это разве беседа?

Эльфы не смогли сохранить хладнокровия. «Да если они такие нежные, как же они собираются в плену продержаться?» — усмехнулся про себя умаия.

После последних наглых пленников, которые просили о гостях, получили отдых, и как только получили свое, так сразу же отказались от гостей, Волк был зол и раздражен. Он больше не ожидал, что его затея может дать пользу и подсознательно ждал, что и эти быстро уйдут, потому почти открыто провоцировал, желая скорее приступить к пыткам. Но… он поспешил. Несколько секунд Волк, оперевшись о стол и откинув голову, задумчиво смотрел на Лагортала. А потом заговорил. И в этот раз голос его был спокойным, без дружелюбных ноток, но зато в нем чувствовалось уважение.