Птица

Птица закрыл глаза. Он чувствовал, что легкие будто разрываются изнутри, просят кислорода, а он ничего не может сделать. Крылья бы сейчас не помешали, отстраненно думал он, ощущая, как проваливается все глубже. Жаль, что так и не полетал напоследок и настолько бездарно все провалил.

Горячую пульсацию в лопатках он ощутил не сразу – боль в легких перебивала все. Доверься, Птица. Доверься. Он слышал, как кто-то лепечет тихонько, будто ему на ухо, но вокруг было только темное озеро. Не борись, Птица.

Сил не оставалось совсем. Голос был еле слышным, почти незаметным, как феи, которых можно увидеть только краем глаза и никогда – упрямо уставившись вперед. Непроизвольно Птица расслабил плечи, поник головой. Ему казалось, он превращается в воду – настолько он больше не чувствовал свое тело. Будь что будет. Он перестал бултыхаться и дергаться, позволил озеру делать все, что вздумается, тянуть его на бесконечно далекое дно и наконец погрести в толще ила. Жаль, что все так. Пусть так.

Птица чувствовал, что отключается, когда его легкие заполнила волна кислорода. Он снова забарахтался, вдыхая сколько может и судорожно кашляя. Когда он распахнул глаза, их ослепило яркое солнце.

Он был на поверхности, в паре метров от брошенного сапа, мерно покачивающегося на воде. Продолжая кашлять и выплевывать воду из легких, он в несколько движений доплыл до сапа и вцепился в него обеими руками, еле-еле вытаскивая себя на доску. Птица дрожал, уткнувшись лбом в пластмассовую поверхность. Медленно он начинал снова чувствовать свое тело, а не воду вокруг, а легкие постепенно наполнялись кислородом, избавляясь от воды.

Озеро его вытолкнуло. Он перестал бороться, и озеро выбросило его наверх. Птица, все еще охваченный сильной дрожью, которая прошивала тело, поднял глаза и огляделся. Плещеево озеро выглядело, как обычно, спокойно, где-то вдалеке у берега плескались местные дети, смеялись и носились по пляжу. Он покачал головой, чувствуя, как внутри горячими волнами поднимается злость. Это небесные испытания? Попытка его утопить в озере настолько мелком, что в нем практически невозможно утонуть? Нелепица.

– Невероятно, – пробормотал он себе под нос, опираясь на локти и все еще глядя вдаль. Его взгляд зацепился за Илью, который расхаживал по берегу и нахмуренно смотрел в его сторону. Птица набрался сил и помахал ему коротко, тот поднял руку в ответ, а потом поднял с песка сап и решительно пошел к воде.

Птица перевернулся и лег спиной на сап, вглядываясь в небо. Солнце слепило глаза, и он зажмурился, качая головой и поджимая губы. Страх внутри не унимался, его продолжало мелко потряхивать.

– Так и знал, что все у тебя получится.

Звонкий голос откуда-то сверху разрезал тишину, и Птица вздрогнул от неожиданности, весь подорвался с сапа, распахивая глаза. В полуметре над ним завис Ру, и, когда Птица садился на сапе, они чуть не стукнулись лбами. Ру светился и улыбался во весь рот, огромные крылья держали его в воздухе без труда. Птица в панике обернулся через плечо: к нему уже подплывал Илья, но на Ру никакого внимания не обращал.

– Осталось всего два, Птица, и домой! Видишь, все совсем не страшно, нужно было только…

– Только что? – раздраженно перебил Птица, украдкой поглядывая на Илью. – Смириться со своим положением и позволить небу делать со мной что угодно?

– Ты слишком много общаешься с людьми, – обеспокоенно сказал Ру. – Говоришь прямо как они. А небу доверять надо. И верить тоже, что они все правильно делают.

Птица фыркнул и зло выдохнул. Его не покидало ощущение, что он выиграл это испытание, потому что отчаялся и был готов утонуть, а не потому что «верил небу» – по крайней мере, так ему сейчас казалось.

– Ты все верно делаешь, Птица. На небе тебе будет лучше. И я по тебе тоже скучаю, – произнес Ру, под конец фразы подняв взгляд на Илью: тот все так же беспечно греб. Когда он был совсем близко к Птице, Ру сказал: – Ладно, вон твой человек уже рядом. Счастливо!

С этими словами он взмыл вверх и растворился в воздухе.

– Ру! – потянулся за ним Птица, но было уже поздно. Сап Ильи приблизился вплотную.

– Чего говоришь? – спросил Илья, оказываясь рядом. – Ты в порядке? Думал, ты утонул, так долго тебя видно не было.

Птица покачал головой.

– Немного запутался, – ответил он другу. – В водорослях на дне, в смысле. Все окей.

– Ну слава богу, – потрепал его по мокрым волосам Илья. – Водичка – кайф!

– Не то слово, – на выдохе сказал Птица, надеясь, что в его словах не сильно был заметен горький сарказм. Минус одно испытание, думал Птица. Плюс стопятьсот вопросов к небу.

– Чего ты так резво уплыл-то? Мы даже офигели немного.

– Да не знаю, – отмахнулся Птица. – Чувствовал, что меня тянет в воду.