Птица-хохотунтья.

— Добро пожаловать, сахиб, добро пожаловать, — сказал коротышка, балансируя на цыпочках, словно игрок в теннис, ожидающий подачу. — Моя Эймос, сахиб, моя дворецкий. — Дворецкий почтительно склонился над протянутой рукой Питера. —  Его мелкий бой, его Тюльпан, сахиб, — он указал на подростка с выступающей вперед челюстью и слегка косящего на один глаз. Подростку было на вид лет четырнадцать, он  застенчиво переминался с ноги на ногу в пыли и просто кивнул головой в ответ на приветствие Питера, опустив глаза в землю. 

— Вот человек готовит, — продолжил Эймос. — Его очень хорошо готовит, сахиб. Его имя Самсон. Чертовски хороший повар!

Самсон (высокий, чрезмерно худой, мрачный, похожий на истощенную ищейку) пристально смотрел на Питера без всякого выражения на лице.

— Привет, Самсон, — сказал Питер, думая при этом, что облик Самсона — очень плохая реклама его кулинарного искусства.

— Добро пожаловать, мистер Фоксглав, моя Самсон, моя кок! — проревел Самсон голосом вояки-капрала, страдающего ларингитом.

 — Хм… Рад был познакомиться. А теперь… Эймос, не найдется ли у нас в доме чего-нибудь выпить?

— Да, сахиб, — с улыбкой сказал тот. — Мисси Одли уже принесла. 

— Мисси Одли… он имеет в виду мисс Дэмиен? — обратился Питер к Ганнибалу.

— Да, да, — ответил Ганнибал. — Одри заботится обо всех холостяцких жилищах. Вы ведь знаете, как там нужна женская рука. 

— Ну, заходите, выпьем чего-нибудь, — пригласил Питер. —  Будете моим первым гостем.

— Думаю, кружечка пива не помешает, — сказал Ганнибал и вылез из повозки. — Так сказать, по случаю новоселья. Право, это мой долг.

Эймос провел всех через тенистую веранду в длинную прохладную комнату. Высокие французские окна выходили на заднюю веранду, в саду шептались казуарины[33], а лилии канна[34] стояли алыми рядами, словно часовые. Были видны ослепительный пляж и бледно-голубые воды лагуны.

Эймос вышел и вскоре вернулся с двумя пенящимися кружками пива.

— Ну, за новоселье! — сказал Ганнибал.

— Ваше здоровье! — поддержал Питер.

— Да, — Ганнибал подошел к окну и выглянул наружу. — Неплохая хижинка, а? Думаю, вскоре ты почувствуешь себя здесь как дома.

Дома? Питеру уже казалось, что он прожил в этом маленьком домике всю свою жизнь.

Глава третья Зенкали одобрен

Тюльпан, зубы которого от сосредоточенности выступали еще больше чем вчера, разбудил его на рассвете с подносом чая и манго. Позади подростка стоял Эймос, надзирая своим ястребиным взором за каждым его движением. Их тихое пожелание доброго утра и шорох босых ног по плиткам пола, когда они открывали жалюзи и доставали Питеру одежду, звучали умиротворяюще. Снаружи все было зеленым, и птицы приветствовали рассвет. Питер не спеша поел, попил чаю, а затем, через полчаса уже плескался в благодатном море, рассматривая сквозь стекло маски чарующее подводное царство — стайки рыб, резвящихся в прозрачной, словно джин, воде. Он так залюбовался красками и формами этой таинственной жизни, что, как всякий счастливец, совершенно позабыл о времени. Вдруг он услышал, что кто-то зовет его по имени. Оглянувшись, Питер увидел стоящую у кромки воды Одри. Он поспешно поплыл назад и выбрался на берег. 

— Прости, — сказал он, спешно растираясь полотенцем. — Я совсем потерял счет времени… Никогда не видел ничего более сказочного, чем этот кусок рифа.

— И в самом деле прелесть, — согласилась Одри, усевшись на песок. — До того удивительно, что никак к этому не привыкнешь. Каждый раз заплываешь туда и открываешь нечто новое. Боюсь, это для меня как наркотик. Как-то даже пропустила обед в Доме правительства, вот так плавая и совершенно забыв о времени.

— Вряд ли это преступление, скорее самооборона, верно? — сказал Питер. 

— О, нет, — возразила Одри. — Я люблю ходить на ланч к губернатору. И его превосходительство, и его супруга — само очарование. Правда, у них немножечко не все дома, но в этом-то и вся прелесть. А какие представления они устраивают во время обеда! Жаль пропустить даже одно. Ганнибал уже познакомил тебя с ними?

— Да, вчера днем. Это было нечто! Сколько я перевидал чопорных Домов правительства и губернаторов! А эти… Будто побывал в гостях у двух соней, живущих в кукольном домике.

— Ну-ка, расскажи, — улыбнулась Одри.

Питер описал свой визит в Дом правительства, и когда он дошел до последнего замечания леди Эмеральды, Одри разразилась радостным смехом. — Да, бедная леди Эмеральда. Она действительно живет в своем, другом мире. И что ты сказал о своей жене?

— Ничего. Только я собрался объяснить, что я холостяк, как поймал выразительный взгляд Ганнибала и его отрицательное покачивание головой. 

— Она такая милая и взбалмошная, что невозможно не любить ее. А с Диггори, помошником губернатора, ты встречался? Ганнибал называет его «австралийским бумерангом». Он примерно так же не в себе, как и его превосходительство, и ее милость. Вместе они составляют хорошенькое трио.