Птица-хохотунтья.

Сей причудливый головной убор обрамлял длинное, серьезное и задумчивое, как у жирафа лицо, загоревшее до светло-коричневого цвета, покрытое сеткой морщин тонких и глубоких. — Казалось, что это прилипла паутина какого-то экзотического паука. В это кружево были вплетены большие, умные, искрометные, темные глаза, большой крючком нос и широкий подвижный рот. 

— Привет! Черт возьми, я только что думала о тебе, а ты и легка на помине. А кто твой кавалер? Давай, рассказывай. Ты же знаешь, я не терплю, когда от меня что-то скрывают, но и хранить тайны не могу. Я считаю, что тайн вообще не должно быть. Это одна из причин, почему католическая вера не для меня. Тайна исповеди? — Да она стала бы известна от меня всему острову еще до того, как этот бедняга вернулся бы домой.

Я ничего  не имею против католиков. Бедняжки, их вера вполне достойная, просто не хватает нескольких деталей. Но это неправильно обременять священника таким количеством чужих секретов. Он должен ходить по общине, зная всю грязь и не имея возможности рассказать об этом, — ради всего святого, это не по-человечески. От этого у священника вполне могут возникнуть проблемы с пищеварением.

Во время произнесения этой речи Джудит, не давая гостям вставить ни слова, подошла к ним, обняла одной рукой Одри и, взяв другой, коричневой мозолистой,  за руку Питера, повела их к бунгало. Питер ошеломленно гадал, — на что похожи ее проповеди.

— Леонардо да Винчи! — Крикнула она зенкалийцу подстригавшему лужайку. — Иди сюда и закончи подрезать этот куст, вот этот, хороший мальчик.

— Входите, входите, входите и посидите немного. Я принесу что-нибудь выпить. Бетховен, Бетховен, Где тебя черти носят?! Бетховен!

Она умчалась на кухню и через несколько минут вернулась с торжествующим видом в сопровождении низенького и необыкновенно толстого зенкалийца, которого почти не было видно за огромным подносом, уставленным напитками.

— Ромовый пунш, конечно — бормотала Джу, возясь с подносом. — Нет ничего лучше ромового пунша.

Она протянула всем стаканы, затем села и нетерпеливо произнесла:

— Ну, рассказывайте… ты, должно быть, новенький.

— Питер Фоксглав, — представила Одри. — Я просто показываю ему остров, и здесь наша первая остановка.

— Ты привезла его сюда ко мне, до того, как Англиканская церковь и католики смогли развратить его? Это очень по-соседски с твоей стороны, Одри! Нечасто случается, чтобы потенциальный новообращенный доставлялся прямо как на блюдечке, так сказать, к завтраку, к утренней рюмке!

Питер усмехнулся:

— Уверен, вы сможете обратить меня во что угодно. За вами я готов хоть куда.

— Давай попробуем, давай попробуем. — Ее преподобие, сделав глоток, приступила к вербовке: 

— Прежде всего, скажи, тебе нравится Зенкали? Ты как раз вовремя, чтобы полюбоваться им напоследок.

— Напоследок? Что вы имеете в виду?

Преподобная подняла длинный тощий указательный палец, и замогильным голосом произнесла:

— Остров обречен. Обречен и проклят, и, похоже, нет способа предотвратить это.

— Вы имеете в виду постройку аэродрома? — спросил Питер, который уже начал привыкать к тому, что на Зенкали, похоже, была только одна тема для разговоров.

— Именно так, — многозначительно кивнула Джу. — Если это произойдет, мы обречены.

— Ну, ну, преподобная. Ты еще хуже Ганнибала, — сказала Одри.

— Это один из немногих случаев, когда у меня с Ганнибалом взгляды совпадают. Поскольку вся эта катастрофа, похоже,  становится неизбежной, то я подумала о последнем рубеже обороны. Знаешь, Одри, я убеждена, что и всемогущий Бог настроен против этой затеи, ибо он наполняет мой рассудок самыми дерзновенными идеями. Как тебе известно, у меня хоть и небольшая, но очень преданная паства, и я думаю, мне удастся сформировать из них небольшой партизанский отряд для проведения диверсионных операций при строительстве аэродрома и плотины. С этой целью я выписала несколько книг и нашла там превосходнейшие идеи.

Преподобная встала и метнулась в угол комнаты и возвратилась оттуда с охапкой книг:

— Вот, смотрите, здесь столько полезной информации! Например, «Тайный агент гитлеровской Германии» — в книге есть кое-какие полезные сведения о взрыве мостов. Или вот «Россиньоль[39] и Французское Сопротивление» — знаете ли вы, что ложка сахара, подброшенная в бак с горючим, искалечит машину куда быстрее, чем (тут она многозначительно посмотрела на Одри) женщина, которая, по несчастью, оказалась за рулем?

А вот еще «Пятьдесят лет шпионажа и диверсий» графа «Дивного Сокола». Правда, тут много всякой бесполезной для нас ерунды про тайнопись, но есть первоклассный рецепт «коктейля Молотова» и замечательные чертежи магнитной мины. Капитан Паппас пообещал мне привезти все необходимое для приготовления превосходного пороха, и я надеюсь, с Божьей помощью, мы окажемся им достойное сопротивление.

Питер уставился на женщину. Казалось, что она говорит серьезно.

— Э-э, а вы обсуждали это с Ганнибалом?