Птицы перелётные

– Да, Дрончик! Дорвался ты до звукозаписывающей техники – и забыл, что перед микрофоном улыбаться надо, чтобы запись получалась светлой. И чему тебя только в Москонцерте учили?

– Ну, там ещё что-то осталось?

– Да, пара песен, – ответил Игорь, вновь переводя магнитофон в режим воспроизведения. В следующей песне её герой в очередной раз сообщал:

   И живу я, и живу я в Сан-Франциско,
   И могу летать, куда хочу,
   И могу летать, куда хочу
   Я без визы, я без визы, я без визы.
   Потакаю я своим, потакаю я своим,
   Потакаю, твою мать, своим капризам.

– И что? – спросил Болото свою жену.

– Давай дослушаем кассету… Там одна песня, кажется, осталась?

– Что ж, давай дослушаем.

Последняя была о таксисте. Причём пелась она от первого лица, и Игоря это навело на не очень хорошие мысли. Совсем свежая, практически трёхнедельной давности, она была написана в Нью-Йорке, и местом действия тут был Манхэттен. Судя по всему, Дрон уехал из теплой Калифорнии за светлой долей за тысячи километров, на Атлантическое побережье. И, видать, эмигрантская доля – «пройти через работу в такси» – не миновала и его, отличного музыканта, дипломированного юриста (а он, кто не знает, заочно окончил юрфак МГУ) и просто хорошего человека Андрея Брунова, который с легкостью откликается на прозвище Дрон. А песня была, как это часто водилось у него, наполнена игрой слов и жёстким рок-н-ролльным аккомпанементом.

  Простак-так-так-так-так!
  Просто так-так-так-так-так!
  Я работаю так-так-так-так в такси.

– Катя, ну и как тебе этот наш «Простак»?

– Неоднозначен… Талантлив, сволочь, но неоднозначен. Не знаю, может, оттого что некоторые песни ты мне ещё раньше пел под гитару и я их уже знала, они мне больше понравились. Может, надо ещё пару раз послушать. А «Простак» было бы лучшим названием для альбома.

– То есть ты хочешь сказать, что старые песни на тебя произвели большее впечатление?

– Вот именно.

– Знаешь, когда-то я читал высказывание композитора Кабалевского – помнишь у него: «То берёзка, то рябина, куст ракиты над рекой»? Так вот он о Стравинском, эмигрировавшем в США, сказал, что тот, оторвавшись от российских корней, не смог за границей ничего путного написать…

– Ну, не знаю… К Дрону я эту фразу не могу применить.

– Мне кажется, – задумчиво начал Игорь, – Дрон очень хотел, понимая, что в конце концов кассета попадёт в наши руки, доказать, что он сделал правильный выбор. Вот он нам и демонстрирует весь арсенал ихних свобод.

– Это хорошо, если доказывает нам. Хуже, если самому себе. Тогда это – полный пердимонокль… Болото, а с кем его маменька в Москве живёт?

– Да одна… Иногда мы с Наташкой заскакивали, а теперь и она, обременённая семьёй, не сможет к ней заходить.

– Да, хорош твой приятель! Бросил мать на произвол судьбы в Союзе, а сам рванул за лучшей долей в загранку. Небось, её ещё и органы после его отъезда на заметку взяли!

– Ну, знаешь, люди иногда уходят в монастырь и тоже оставляют своих близких в миру на произвол судьбы… Наверное, Дрон не мог здесь больше жить. Он мне в прощальный вечер сказал, что у него был вещий сон, когда ему указали путь «за три моря».

– Ну разумеется, тоже мне схимник.

– Он поехал играть туда рок-н-ролл, считая, что это его призвание.

– Правильно, а мать всё стерпит. Слышала я его рок-н-ролл сегодня… Ты прав – за этим не стоило уезжть так далеко. И потом, коль ты говоришь о монахах, то они в своих кельях отмаливают грехи своих близких, а кого отмаливает твой Дрон в калифорниях?

– Ладно, не гони волну… Я эти вопросы много раз задавал себе, думаю, Андрюха и его мать тоже как-то для себя их решили. Поэтому лучше не бередить эту рану. А потом, Дрон – он такой закрытый. Жизнь в конце концов сама решит, как ей с ним поступить… За всё приходится платить!

Часть 3 Птицы перелётные

1

И снова быстротечное время увлекло наших героев вперёд по жизни… И снова стремнина сменялась мирным течением, а водопады, радующие глаз, но такие опасные для тех, кто в них попал, направляли воду в глубокую мирную заводь, где живительная вода запросто могла превратиться в омут со всеми вытекающими из этого последствиями. И два наших главных героя торили свой путь сообразно предначертаниям, которые для них были написаны на Небесах. Были ли у них возможности поменять свою жизнь кардинально? Кто знает? Над решением этого вопроса ломают голову лучшие умы человечества… Есть ли ответ? Скорее нет, чем да, хотя церковь утверждает, что у человека всегда имеется выбор.