Пушкарева - «А се грехи злые, смертные…». Русская семейная и сексуальная культура. Книга 1

Эндогамические пережитки. — Отвращение к чужой женщине. — «Под-липовцы» Решетникова. — «Питерщик» Максимова. — Случай из «[Русской] народно<-бытово>й медицины». — Черемисский свадебный обряд. — Эндогамия по племенной гордости. — Примеры Аеббока. — Зигни и Зигмунд в Воль-зунга-саге. — Смягченность русских сказов о кровосмешении — результат их поздней записи. — Свирепые исключения. — Сестры-братоубийцы. — Косо-ручка. — Убийство жены-чужеродки. — Брат и сестра в русском свадебном обряде. — Воронежская свадьба 1913 г. — «Братец-татарин». — Брат против замужества сестры. — Замужняя сестра и женатые братья. — Тоска брата по умыкнутой сестре.

В мужниной родне баба-чужеродка, если судить по песням, ладит сравнительно недурно, а то и совсем хорошо с братом мужа, дев ер еж, несмотря на то, что в песнях же деверь является обыкновенно с постоянным эпитетом «насмешника».

Взойди, взойди, солнце, не низко — высоко.

Зайди, милый братец, ко сестрице в гости,

Спроси, милый братец, про ее здоровье...

«Здорова ли, сестрица, здорова ли, родная?» —

«Родимый мой братец, не очень здорова.

Есть четыре горя, пятая кручина;

Пятая кручина меня сокрушила...

Как первое горе — свекор мой журливый,

А другое горе — свекровь кропотлива,

Как третие горе — деверек-насмешник,

Четвертое горе — золовка-смутьянка,

Пятая кручина — муж жену не любит».

Во множестве песен деверь — приятель молодой невестки и укрыватель ее гулевых грешков. «Деверь невестке — обычный друг», «У деверя с невесткой не велик переклик»⁴⁸³. Замужняя женщина в споре с другою похваляется деверем: «Мой деверёк — браток, не твоему девершцу чета».

Сноха, отпущенная свекром на гулянку, опозднилась.

Как зоренька занялась,

Сноха домой собралась.

Дохожу я до ворот, —

Мне навстречу деверек.

«Деверилко, душечка,

Меня станет свекор бить.

Уж ты меня отними:

Не отнимешь, прочь поди».

В другом варианте возвратившаяся сноха боится не свекра, но мужа и заключает с деверем такой кокетливый договор:

«Деверечек, батюшка,

Воротечки отопри,

Меня, мл аду, пропусти,

До кроватки проводи,

До кроватки тесовой,

До перинки пуховой.

Бить-то станет — отойми,

Целовать-то станет — прочь поди».

Обыкновенно деверь так и поступает. Но поелику он все же «насмешник», то иногда деверь не прочь и поглумиться над снохою-гуленою и, вначале условившись с нею:

«Как будет бить-журить, а ты отыми,

Когда будет лещать — прочь поди»,

поступает как раз наоборот:

Бил-журил, я отошел;

Он лещал, я подошел.

«Рассукин сын, деверишка,

Что невестки не сберег!» —

«Невестушка, ластушка,

Не моя воля — братнина».

Если деверь — «насмешник», то и невестка при всем своем приятельстве с ним не очень-то печна о нем. «Нет нужды невестке, что деверь не ел: хоть ешь, хоть сохни, хоть так издохни». «Пошла невестка прясть, — деверья, берегите глаза! — запорошит». Но в общем это все-таки лучшие из отношений женщины-чужачки в мужниной семье: в них есть что-то легкое, любезно-игривое, сказать по-нынешнему — флиртовое.

Сквозь песенный рисунок дружбы невестки с деверем часто проступают черты скрываемой любовной связи.

У нас ныне да худы времена:

Полюбила невестушка деверя.

Деверя да ревнивая жена,

Ревнивая, хлопотливая,

Не пущает с Иванюшею гулять.

Я гуляла с Иванюшей у лужку,

Подавала Иванюше голосок

Чрез речку, через тоненький мосток.

Напомню, что у мордвы и черемисов «невестка» и «любовница» выражаются одним и тем же словом. Наша народная словесность относится к связи деверя с невесткою если не снисходительно, то все-таки мягче, чем к прочим грехам пола в недрах семьи. Может быть, в том сказывается выродившийся пережиток родовой полиандрии.

Известен свадебный обряд древнего славянства, упоминаемый еще Нестором: привод невесты в дом жениха. «Не хожа-ше зять по невесту, но приводяху вечер». В старину обычай этот, сохранившийся доселе в видоизмененном обряде вручения жениху невесты отцом ее из полы в полу через ширинку либо ручник, выразительно говорил о том, что женщина передается не только жениху, но роду. Поэтому принимал невесту не жених, а его родич и чаще всего именно деверь. В. С. Караджич, описывая сербские свадебные обряды, указывает на особые обязанности деверя, которым обыкновенно был родной или двоюродный брат жениха или кто-нибудь из его друзей; и мальчик 10 лет мог быть деверем. Деверь получал невесту от ее брата: обыкновенно родной брат или, если его не было, двоюродный выводил девушку и передавал ее брату жениха. Во время церемониального шествия со всеми сватами жениха, которые шли с оружием и знаменем, как воины, деверь держал под невестой коня и смотрел, чтобы она не упала. «В Сербии, — прибавляет Караджич, — приводят девушку невенчанною, потом ее венчают в доме жениха».