Пушкарева - «А се грехи злые, смертные…». Русская семейная и сексуальная культура. Книга 2

После хоровода летом очень часто играется другая веселая живая игра: «Солнце на закате». Эта игра не только играется на летних гуляньях в праздники, но даже часто и в будни по вечерам после работы, когда соберется несколько девушек. Собираются пары: молодец и девушка или одни девушки и становятся кружком; когда запоют «Солнце на закате», пары, стоящие напротив одна другой, переходят с места на место и крест накрест, весело приплясывая. Каждая пара, воротившись на свое место, вертится отдельно: молодец схватывает девушку под мышки и вертит ее. Повертятся и опять бросаются в середину кружка, где, встретившись с другой парой, ворочаются назад и опять вертятся. Потом каждая пара кружится в середине кружка, который и сам весь кружится. Впрочем, живость игры, как я уже сказал, зависит от того, как поется песня: если песня поется скоро, то и игра идет скорее; если протяжнее, то и игра тише. Я записал песню, явно не народную, но разошедшуюся в простонародье, хотя первые строки уже напечатаны И. П. Сахаровым; она также любопытна, как образчик изменения поэтических или песенных вкусов народа. Она записана в сельце Булаков прихода Благовещенья, на Ербуге.

Солнце на закате,

Время на утрате;

Сели девки на лужок,

Где муравка и цветок³⁰,

Где мы с вечера резвились,

В хороводе веселились Во приятной тишине Под березкой здесь одне;

Где красавица мил&я,

Цветик, радость дорогая,

Цветик, Аннушка-дружок,

Садил&ся на лужок.

Она села, посидела,

На цветочки поглядела,

Со травы цветы рвала,

К себе милого ждала.

Не успела скласть в пучечки,

Едет милый из-за речки,

Из-за речки, речки той Едет парень молодой,

Едет парень красавчик,

Аннушенькин дружочек.

Не дошел до речки — лег,

У Анюши сердце рвет;

Сердце рвалось, спокорилось,

Щечки розово покрылись;

Щечки розовы-алы От природы нам даны,

От природы от такой Для девушки молодой.

Девченушка бравая,

На ней шубка алая —

Шубка, юбка алая,

Спушечка бобровая;

Спушечка бобровая,

Сама чернобровая.

Черноброва, хороша По рыночку гуляла,

Извощичка наняла,

Извощичка-ямщичка —

Молодова повозничка,

Саши полюбовничка. Вдоль по матушке Неве Едет милый на коне;

На коне ли, на коне —

На вороной лошаде,

На вороной лошаде; Сидит Машенька в окне, Машет правою рукой, Перчаточкой зеленой. Перчаточка говорит, Приворачивать велит: «Приворачивай коня Ко точеному столбу,

Ко точену, ко злачену, Ко серебряну кольцу».

ис^жхжх^ииииоииииии

А. Ф. Кистяковский

К ВОПРОСУ О ЦЕНЗУРЕ НРАВОВ У НАРОДА

Чем ближе мы вникаем в жизнь народа, тем более убеждаемся в том, что быт его до сих пор сохранил многие архаические черты. Некоторые из этих черт, уцелевшие еще в значительной свежести, по своей хронологии, несомненно, гораздо старее происхождения Русского государства. И если сравнить черты быта народного в данной местности с соответствующими чертами так называемого образованного класса в той же местности, то различие окажется крайне резким. Если бы цивилизация народа была предоставлена сама себе, то для уничтожения этого различия потребовались бы многие столетия.

Мысли эти вызваны некоторыми явлениями жизни народа, относящимися к вопросу о цензуре нравов. Мы говорим к вопросу, потому что намерены коснуться только той цензуры нравов, которую народ проявляет во время совершения браков. О других однородных явлениях этого рода мы говорить не будем.

Наше так называемое образованное общество, подобно и всякому европейскому этого рода, держится полнейшего невмешательства в отношения жениха к невесте. Заключение брака и сопровождающие его события более и более становятся делом исключительно индивидуальной жизни. Постепенно выходят из употребления публичные торжества брака. Человек образованный не любит и старается не допускать, чтобы чужой глаз проникал в его чисто индивидуальную жизнь, и хотя, с одной стороны, брак в европейских обществах более и более теряет характер церковного таинства и принимает черты гражданского института, но с другой — он вместе с тем принимает характер тайны в том отношении, что чужой глаз более и более устраняется от непосредственного наблюдения над этим событием.