Путь бесконечный, друг милосердный, сердце мое (СИ)

Из Европы то, что происходило в Африке, напоминало реалити-шоу; при этом предложи кто Берту описать это самое шоу, он бы задумался: класса оно было не самого высокого, качеством не отличалось, что не мешало обладать бюджетом во многие миллиарды условных денежных единиц, будь то евро, афро, всевозможные доллары или совершенно абстрактные в-цехины. И сценаристы у него были совершенно укуренные. Иногда казалось, что заказчики созвали сценаристов, причем их не отбирали, а просто тыкали пальцем в какой-то бесконечный список и решили, что группа набралась, по одной причине – заказчикам надоело тыкать пальцем. Затем этих сценаристов самой разной квалификации, самых разных взглядов и мировоззрений, с самой разной подготовкой заперли в бункере и пообещали выпустить наружу, если они придумают самый невероятный сюжетный ход, а если заказчики вдруг заскучают, то быть сценаристам поротыми. Те – горазды придумывать, а заказчики задумчиво выслушивают их и говорят, лениво похлопывая по ладони свернутым кнутом: это, конечно, интересно, ну а если вы еще подумаете? И сценаристы думают, пьют нейростимуляторы, ингибиторы, спиртное и что только еще, курят, что только могут заказать в «невидимой сети», плачутся друг другу на свою несчастную участь и снова выдумывают что угодно, лишь бы поневероятней, лишь бы не заскучали те уроды, запершие их подальше от солнечного света.

Но к Берту никто не обращался за аналогиями, и он просто проводил дни за днями, ночи за ночами, пытаясь разобраться, что в действительности творится в Африке, собирая информацию, анализируя ее и структурируя. Он пил пиво с Иво Ленартсом, с другими своими приятелями и осторожно выяснял: что слышно, о чем говорят, куда ведут, до чего согласны допустить власть имущие ситуацию, сейчас находящуюся чуть ли не в свободном падении, что за планы строят на свой счет. И так далее. Ему было одновременно любопытно, жутковато, и им владел сугубо прагматичный интерес: нужно было как-то определяться, что делать дальше. Послушать Горрена – так потом, когда все худо-бедно уляжется, у них будет уйма работы, просто не продохнуть. Послушать Коринта – так будущего у них может не быть. Послушать выступления мелкоранговых чиновников, которые, как Берт знал почти наверняка, слова не смели пикнуть без инструкции сверху, так и сейчас причин для паники нет. Не мешало, наверное, составить собственное мнение. Берт и занимался этим в краткие периоды праздности. Его не хватало надолго; он не видел в этом особого смысла, нужда – она тоже не была насущной, это ощущение скорее походило то робкое беспокойство, которое может испытать человек, когда его в какой-нибудь виртуальной игре подталкивают к незнакомому перекрестку и шипят в затылок: а теперь решай, куда дальше топать, вот что решишь, то и будет, то и станет с тобой и с полчищами шагающих за тобой горемык.