Путь бесконечный, друг милосердный, сердце мое (СИ)

– Это слишком обязывает, как объяснял его преосвященство. Даже связывает. Поэтому Церковь предпочитает сотрудничать прежде всего с частными структурами и на более материальных основаниях, чем это возможно с государственными структурами. Ну знаете, чтобы не попасть в ловушку этих вот слов «долг», «честь», «обязанность», но произнесенных с противоположным смыслом, чем в него вкладывали произносившие.

– Дядюшкины слова? – усмехнулся Берт.

– Так лучше не скажешь, – веселился Эйнор.

И Берт продолжал интересоваться, какие планы ставятся перед миссией – и Эйнор охотно делился. Какие бюджеты считаются приемлемыми – Эйнор мялся, отвечал туманно, но вполне определенно. «Это, разумеется, планируемые расходы. Фактические запросто могут превышать их раза в два-три. Людей может быть больше, эпидемии случаются, природные катаклизмы, противодействие местных, да что угодно, вы ведь понимаете», – пояснял он. Берт очень хорошо понимал – у него самого в прошлом случались похожие экспедиции. Эйнор оживлялся, расспрашивал его, Берт рассказывал, делился рассказами о тех людях, которых встречал и в своем далеком прошлом, когда был госчиновником, и теперь, когда мог с полным основанием назвать себя вольным стрелком. Эйнор серьезнел, слушал внимательно, словно примерял эти истории на себя. Затем снова спрашивал Берт, и Эйнор продолжал говорить о том, как набирают людей, как происходит их ротация, как выстраиваются отношения с местными жителями. С местными же церквями.

– Они почему-то не очень настроены на сотрудничество, – помявшись, признавался Эйнор. – По крайней мере, у меня складывается именно такое впечатление.

– А у его преосвященства?

– Он все-таки мыслит иными категориями, – с извиняющимся видом разводил руками Эйнор.

А его преосвященство епископ Даг прислал небольшое письмо – с курьером, между прочим, как будто ему делать было нечего, а только рыскать по всему городу с личным письмами, – в котором приглашал Берта на ужин. «Скромный ужин в кругу друзей», как значилось в приглашении. Это могло быть что угодно: и действительно простое меню для двадцати человек, и роскошный званый ужин на девяносто персон. Епископ Даг мог совершенно неожиданно продемонстрировать невероятное для своего сана тщеславие. С другой стороны, как раз для этого сана тщеславие не было чем-то из ряда вон.

Более того: епископ Даг радостно приветствовал Берта, охотно знакомил его с друзьями, интересовался успехами в Африке, время от времени называл имена, которые, к удивлению Берта, были у него на слуху; епископ Даг, когда ему удавалось ввести Берта в замешательство, торжествующе улыбался, затем в качестве своеобразного извинения представлял еще одному типу из верхушки церковной пирамиды. Все-таки немало самолюбив был этот Даг.

Берт не возражал. Тем более епископ Даг собрал премилую компанию. Не очень большую, как раз чуть больше двух дюжин человек; среди них было два работника представительства европейской лиги в Африке, три африканских же политика и угрюмый тип, которого епископ Даг представил как одного из выдающихся филантропов. На лице у этого «выдающегося филантропа» было написано крупными буквами: как откупиться от этого мира? На дружелюбное приветствие Берта этот мрачный человек кивнул и отвернулся.

– Тоже реакция, – пробормотал Берт, постоял немного, глядя на его спину; «выдающийся мизантроп» не повернулся, пошел прочь. Берт тоже счел формальности по знакомству улаженными в теплой, миролюбивой атмосфере.

Что бросалось в глаза, решил Берт через полчаса, так это отсутствие епископов-кардиналов из Африки, как ни странно. Особенно если учитывать приветственную речь, которую кардинал Даг произнес в начале ужина. Он неторопливо встал, величественно поднял подбородок и начал говорить о сложной политической ситуации, в которой им довелось жить.

– Это сложное и оттого удивительное время, братья и сестры, – размеренно, с выражением говорил он. – Мы находимся в пути к будущему, о котором давно говорили футурологи, фантасты и политики. Мир стремится к единению, и в то же время отдельные его части стараются сохранить свою уникальность. Невозможно рассматривать эти процессы отделенными друг от друга, только если изучать их совместно, учитывая их взаимодействие, можно понять и представить будущее человечества. К сожалению, эти два процесса слишком часто сопровождаются нелегкими для простых людей утратами. Я имею честь приветствовать за этим столом и людей, не понаслышке знакомых с ними.