Путь к золотому дракону

   Из кустов почти бесшумно вынырнул волкодлак. Выглядел он, в отличие от Яльги и самого Эгмонта, вполне жизнеспособным. Разве что изрядно голодным, расцарапанным и покусанным комарами.

   -- Сигурд, -- слова выговаривались с трудом, царапая и без того надорванное горло. -- Сигурд, нам надо спешить. Яльге осталось жить ещё минут сорок, если повезёт.

   Оборотень покосился на Эгмонта весьма недоверчиво. Видно было, что он сомневается в способности мага не то что удержаться в седле -- но и просто вскарабкаться на лошадь. В принципе, он был недалёк от истины.

   -- Подай мне мою сумку.

   Сигурд подал. Эгмонт, почти не глядя, вытащил оттуда небольшую фляжку, открутил крышку и, собравшись с духом, отхлебнул ровно треть. Перехватил голодный взгляд оборотня и пробормотал:

   -- Извини, тебе от этого пользы не будет. Один сплошной вред.

   Волкодлак явственно смутился и ткнул пальцем в сторону Яльги.

   -- Да я-то что? Я-то так. Может, ей... того? Глоточек?

   -- Того, что ей может помочь, у меня нет. А это зелье её убьёт. Два эликсира, наложившись друг на друга... -- Эгмонт споткнулся, не зная, как объяснить Сигурду механизм взаимодействия двух взаимоисключающих эликсиров, но этого и не потребовалось. Оборотень понимающе кивнул, поднял Яльгу и уложил её поперёк седла, как украденную невесту.

   Зелье начинало действовать. Эгмонт с третьей попытки залез в седло и даже сообразил взять под уздцы Яльгиного Рыжика. Он твёрдо знал, что до Ардис доедет любой ценой -- и плевать, что потом, когда действие зелья пройдёт, он будет беспомощнее котёнка!

   Он плохо помнил дом, в котором жила Ардис. Но это было не страшно: стражники на въезде в город уж точно знали, где именно поселилась городская лекарка.

   Когда они подъехали к воротам Ардис, город неотвратимо окутывали мягкие сумерки. В её доме светилось одно окно -- насколько помнил Эгмонт, это было окно кухни. Поверх невысокого забора оба всадника увидели, как из-под крыльца мохнатым клубком выкатилась белая собачонка. Она звонко залаяла, приседая на задние лапы.

   Почти сразу же скрипнула дверь, и во двор выскочил мальчишка лет десяти -- ученик, наверное. Он коротко глянул на Эгмонта с Сигурдом и распахнул ворота.

   -- Заноси её в дом, -- велел он оборотню, принимая у него поводья.

   Сигурд кивнул и, спешившись, осторожно снял с лошади Яльгу. Он пошёл к двери, а Эгмонта вдруг посетила совершенно жуткая мысль: что, если Ардис нет дома? Что может ученик там, где бессилен он сам?

   Но додумать этот ужас до конца он не успел. Дверь скрипнула снова, и на крыльцо, на ходу вытирая руки о передник, вышла невысокая, чуть полноватая женщина. От неё пахло домом и кухней. Ещё минуту назад она занималась тем, что и положено делать женщине ввечеру: готовила ужин для своей семьи.

   Она посторонилась, пропуская Сигурда с Яльгой в дом. Мальчишка шёл впереди, показывая, куда нести пострадавшую, и чувствовалось, что ему это не впервой.

   -- Добрый вечер, Ардис, -- хрипло выговорил Эгмонт, прикидывая, как ему половчее сползти с лошади.

   -- Добрый вечер, Эгмонт, -- спокойно ответила ему хозяйка. -- Ты слезешь сам, или тебе помочь?

   -- Сам, -- твёрдо сказал маг и в доказательство своих слов кое-как спустился на землю. Мир качнуло, и Эгмонт едва успел вцепиться в переднюю луку седла.

   Ни слова не говоря, Ардис взяла его под руку и провела внутрь дома.

 ***

   Темно.

   Здесь темно и холодно, пахнет не то пылью, не то мрыс знает чем. Ну, понятно, почему темно: здесь нет ничего, на что можно было бы смотреть. Но холодно-то зачем?

   Холодно...

   Нет, нет, нет, я не хочу здесь быть, я не могу здесь оставаться! Я смогу, прорвусь, я ведь всегда могла и прорывалась... вот только подняться бы на ноги. Или хотя бы просто перевернуться на живот.

   Не получается? -- ничего, ещё разочек, и получится...

   Почему у меня нет сил?

   Почему?!

   Мир содрогается, снова и снова, надо мной пляшут тени -- как я их вижу, если вокруг такая темнота, что темнее и представить нельзя? До чего же холодно. Будто на снегу лежу.

   В Лыкоморье всегда холодно, это север...

   Мир плавно уходит вниз, будто на огромных качелях. Меня накрывает чем-то тёплым, и холодная темнота превращается в обычный сумрак. Там, надо мной, -- всего лишь натянутая стенка шатра, за которым гуляет ветер. На ветру пляшет костёр, у костра звенит гитара... ах, хорошо звенит! Конэстэ рат шылало, одова нанэ ром!

   Пытаюсь встать, но чья-то рука удерживает меня на месте.

   -- Лежи, -- глухо, ворчливо. -- Лежи, не торопись! Этот костёр пока горит не для тебя. Всему своё время, Яльга!

   Улыбаюсь.

   -- Романы яг сарэнгэ бикхэрэнгиро свэтинэла...

   -- Поговори мне ещё! То ромский костёр...

   Почему ты говоришь по-лыкоморски? Я так давно не слышала ту, правильную речь...

   -- Молчи.

   Лежу. Молчу. Слушаю. Далеко-далеко ходят кони, чуть слышно звенят уздечки... В шатре пахнет табаком и травами. Вот запах трав становится сильнее, в губы мне тыкается деревянная ложка. Я пью. Какой горький...

   -- Ещё привередничать будет! Смерть слаще была бы...

   Как темно. И тепло. И спать хочется... Ходят кони, ходят, ай, по степи...