Путь к золотому дракону

  - Тот, кто её писал, числил начинающим даже себя. Что уж о нас говорить!

3.

  Этим вечером закат в Межинграде был особенно живописен. Алое зарево полыхало на полнеба, отбрасывая на древние стены розовые и золотистые отблески, и волшебное сияние окутывало всё вокруг: башни, и камни, и траву под ногами, и магический фонтан, и печального белого слона. Животное вздыхало, шевелило хоботом и смутно грезило о некоем магистре Цвирте, который умел так заботливо отполировать ему бивни и омыть ноги.

  Но - увы! - Поль Цвирт был недосягаем, а имевшиеся в наличии не обращали на страдания слона ровным счётом никакого внимания.

  На бортике фонтана, нежно держась за руки, сидели принц Саид и его прекрасная пери. Покуда дозволяли приличия, властитель земли Каф молча пожирал возлюбленную очами, а когда молчать становилось просто опасно, он начинал декламировать стихи восточных поэтов. Прекрасной Полин вовсе незачем было знать, что каждый вечер, после свидания, Саид открывал взятый у магистра Зирака том и заучивал наизусть не менее пятнадцати произведений. Зато теперь он мог, не сходя с места, прочесть несколько полных диванов .

  - Так любишь ты меня иль ненавидишь,

  Я, хоть убей, не знаю посейчас...

  Небесное созданье прерывисто вздохнуло и чуть сжало руку Саида. Скромность мешала пери высказать принцу прямо, что переполняло её сердце, но наконец она подняла ресницы, и взгляд сказал счастливейшему из смертных всё то, чего не смели произнести уста.

  - О смысл моей жизни, путеводная звезда! - пылко воскликнул Саид на уже вполне сносном лыкоморском. "Молодец, быстро учится", - с удовлетворением подумала Полин. После печальных событий первого дня их знакомства принц старательно избегал выражений вроде "Жемчужина нашей короны" или "звезда очей наших", предпочитая не будить в прелестнице ненужные воспоминания. - Если бы мы могли распоряжаться собой, мы остались бы жить здесь вечно, подле ваших ног! Но государственные дела призывают нас возвратиться.

  - Возвратиться?! - ахнула Полин, прижав обе ладони к сердцу. Она сделала это так быстро, что принц не успел спохватиться и удержать хотя бы одну из её нежных ручек. - Мой принц, вы покидаете нас? Ах, моя жизнь опустеет...

  Сердце Саида сделало бешеный скачок. За всё время их отношений властительница дум ни разу не выказывала своё благоволение столь явно. Принц боялся спугнуть удачу, но удача, как известно, любит смелых, и он решил рискнуть, поставив на карту всё. Он упал на колени, взмахнул рукой, жалея лишь о том, что у него нет приличествующего случая букета цветов. Но в тот же миг чья-то маленькая мохнатая лапка насильно впихнула ему в ладонь толстый колючий стебель. Принц глянул - то была прекрасная роза, белоснежная, как кобылица, и роскошная, как Полин де Трийе.

  С такой розой можно было рискнуть.

  - О любовь моя! - воззвал Саид с колен. Полин потянулась к розе, но принц быстренько отдёрнул руку. - Знай же, что до встречи с тобой я не знал, что такое счастье... что такое самое жизнь! Ты осветила мой путь! Ты единственная, кто может сделать меня счастливым! Молю тебя, взываю к твоему милосердию: о ненаглядная пери... - принц зажмурился и выдохнул: - Стань моей женой!

  У Полин слегка закружилась голова. "Вот сразу и женой!" - твердил какой-то нудный голосок на самом краю её сознания. Голосок был явно знакомый; Полин прислушалась и мигом поняла, что её альтер-эго было не кем иным, как противной Ликки де Моран. "Фигушки!" - злорадно подумала алхимичка и с придыханием произнесла заветное:

  - Да...

  И тут же спрятала лицо в ладонях.

  Саид был ещё не очень силён в лыкоморском, и ему потребовалось некоторое время, чтобы сопоставить вопрос с ответом. Ещё несколько секунд он уяснял, что ответ - правильный. И на законных основаниях принц заключил невесту в объятия.

  "Белое платье... - плыли невыразимо прекрасные мысли. - Как в том журнале: с корсажем, со шнуровочкой и с такими миленькими оборочками! Хотя нет, оборочки будут лишними..."

  "Им-то хорошо, - мрачно думал белый слон. - А обо мне кто позаботится?"

  - Целуются... - довольно сообщила главная элементаль магистру Ламмерлэйк.

  - Целуются, - мрачно кивнула декан алхимического. В отличие от собеседницы, она прекрасно понимала, что свадьба по степени разрушительности стоит на третьем месте после ремонта и пожара. А то, может, и на втором.

  Роскошная белая роза, до которой никому не было дела, лежала на бортике фонтана.

 Мы легли рано - особенного настроения для разговоров ни у кого не было. Эгмонт, надо полагать, продумывал наш маршрут, Сигурд продолжал сопеть и дуться. Из-за такой тишины в голову мне лезли исключительно гадостные мысли, и я долго не могла заснуть.

  Посреди ночи я поняла, что мне очень холодно, и, не просыпаясь, попыталась нащупать хоть что-то, чем можно укрыться. Рука наткнулась на что-то тёплое и шерстяное; я пододвинулась поближе и обхватила его руками. Тёплое и шерстяное недовольно заворчало, но я прижалась к нему щекой, пробормотала: "А ногам-то как холодно..." - и тёплое-шерстяное тут же смолкло, смирившись со своей участью.